Диверсант до востребования

«Денег будет достаточно, смогу поселиться где-то в глуши, выйти замуж, нарожать детей. Потом дам им хорошее образование. В будущем они станут элитой», – неожиданно мысли молодой женщины переключились на неизвестного ей пока избранника жизни, его биографию. Грязный, вечно холодный детский дом, его бедно одетые обитатели. Настоящих сирот там крайне мало, основную массу составляют дети из неблагополучных семей, где родители безбожно пьянствуют.

«Теперь еще и наркотики добавились, – придя к подобным выводам, Гвоздика прикусила губу. – Ну уж нет, лучше быть лесбиянкой, как Ромашка, чем с наркоманом жить… – при мысли о слюнявых женских ласках ее передернуло. Однажды она это попробовала, так, исключительно ради эксперимента, и потом долго испытывала чувство глубокой брезгливости, как будто раскусила навозную муху. – Нет, в конце концов, детей можно родить сейчас без мужика. Но это будут только мои дети, никто и никогда не обидит их и не сможет претендовать на их души…»

Молодая женщина думала о чужих душах потому, что ее собственная душа металась в лабиринтах сознания, ища какой-то только ей понятный смысл. Безделье разъедает активную натуру, как ржавчина железо во влажной атмосфере, только действие может замедлить этот процесс…

Звонок вернул Гвоздику к действительности. Девушка внимательно выслушала инструктаж, положила трубку на аппарат и небрежно швырнула на ближайшую книжную полку уже порядком надоевший фолиант. Быстрым решительным шагом вышла из библиотеки. В просторном холле одним движением распустила свою знаменитую гриву и громко, как ротный старшина, гаркнула во всю мощь своих легких:

– Подъем, девушки, труба зовет!

Через минуту вбежали Астра и Бегония. На одной были облегающие ярко-синие треки и ядовито-зеленое боди, вторая вырядилась в длинный малиновый халат с блестящими вышитыми узорами.

– Что за шум, а драки нет? – недовольно поинтересовалась негритянка, ее голос был вялым, что свидетельствовало о том, что и ей вынужденное безделье порядком надоело.

– Пора собираться, нам приготовили «зеленый коридор», – коротко пояснила Гвоздика, она окинула бодрым взглядом своих партнерш и добавила: – Через три часа нас ждут в аэропорту, самолет уже зафрахтован.

– Так, а что, наши подружки-лесбиянки уже прибыли на место? – уперевшись руками в бедра, спросила Астра.

– Это не наше дело, они выполняют свою миссию, мы – свою. А теперь быстро собираться, через час за нами придет машина…

Рота «краповых беретов» на самом деле оказалась обычной ротой Внутренних войск, усиленной одним взводом спецназа.

Невысокий широкоплечий капитан в рейнджеровской панаме и с длинноствольным ручным пулеметом, свисающим с плеча, легко соскочил с БТРа и пружинистой походкой подошел к микроавтобусу с оперативниками. Пожимая руку Христофорову, широко улыбнулся и произнес, обнажив крупные прокуренные зубы:

– С прибытием, товарищ полковник.

– Здорово, – буркнул Владимир и не удержался от вопроса: – Что же вас так немного, капитан?

– Ничего, как говорится, нас мало, но мы в тельняшках, – с бравадой ответил командир «краповых беретов», указывая на бойцов мотострелковой роты. – У меня же три десятка рексов, что ж они, по-вашему, не повяжут дюжину городских джигитов, приехавших в родные пенаты с гуманитаркой? «Вованы» ^[8]стоят в оцеплении, чтобы во время зачистки ни один абрек не слинял. В случае чего, их поддержат «мотовилихи» с «золушками».

Владимир Христофоров уже заметил в колонне БТРов пару легкобронированных среднеартиллерийских тягачей, с установленными на броне скорострельными спаренными зенитными пушками, наиболее эффективным оружием для боев в горах.

– Так что по зубам надаем запросто, – самоуверенно пообещал «краповый берет».

– Ну хорошо, – со вздохом согласился чекист. – Ваше поле – вам и пахать. – Потом, вспомнив о группе, прикрывающей его морпехов, добавил: – Нас действительно мало, но то, что в тельяшках, это точно. А дальше посмотрим.

Перегрузка оперативной группы с цивильных микроавтобусов на боевую технику заняла четверть часа. Оперативники и спецы радиоразведки со своей аппаратурой забрались под броню, бойцы Серванта расселись сверху нее. Колонна, подняв клубы дорожной пыли, тяжело ревя моторами, двинулась в сторону гор.

Сидя на тряском сиденье десантного отсека броневика, Владимир Николаевич обратился к сидящему напротив скованному Валебекову:

– Ну что, Муртаза, настал твой час. Пришло время искупать свою вину перед народом.

– Что ты хочешь, начальник? – белки глаз чеченца хищно блеснули.

– Нужна твоя консультация, – откинув крышку ноутбука, проговорил полковник. – Есть возможность подобраться к Горному незаметно?

– Ты что, начальник, везешь меня в родное село? – Голос Муртазы зазвучал испуганно.

– Не переживай, тебе ничто не грозит.

– Ну да, ты меня увезешь, а с моими родственниками что будет? Секир башка. Нет, начальник, лучше сразу кончай меня здесь.

– Не порти воздух, джигит, – усмехнулся Христофоров. – Сказал же, тебе ничто не грозит. В поселок войдем все в масках, так что никто тебя не узнает.