Дюна. Первая трилогия

— Он потерял только двоих, но его передовые агенты отлично провели разведку харконненских сил. на планете. Если мы будем действовать быстро, достигнем некоторого уровня безопасности, получим необходимую нам передышку и свободу маневра. Ему нужно столько солдат, сколько ты можешь выделить без ущерба для дела — тех, кто не прочь немного поработать ножом.

— Я могу дать ему три сотни отборных людей, — сказал Халлек. — Куда их направить?

— К главным воротам. Агент Хавата ждет их там.

— Я должен заняться этим немедленно, сир?

— Подожди. Есть еще одно дело. Комендант космодрома под каким-нибудь предлогом задержит здесь челнок до рассвета. Хайлайнер Гильдии, доставивший нас, скоро отбывает, и этот челнок прицепят к грузовому кораблю, который доставит на лайнер груз Пряности.

— Нашей Пряности, милорд?

— Нашей. Но челнок должен забрать с собой и часть дюнмастеров — искателей Пряности, работавших при прежнем режиме. У них есть право уволиться при смене лена, и Арбитр Смены им это разрешил. Это ценные люди, Гурни, их около восьмисот. До того как челнок уйдет, ты должен убедить хотя бы некоторых поступить на службу к нам.

— Сколь сильным должно быть убеждение, сир?

— Мне нужно их добровольное сотрудничество, Гурни. У этих людей есть столь необходимые нам опыт и мастерство. То, что они хотят уехать, свидетельствует лишь, что они — не часть харконненской машины. Хават считает, что среди них могут быть внедренные агенты, но он в каждой тени видит асассинов.

— В свое время Суфир обнаружил некоторые весьма деятельные тени, милорд.

— А некоторые — не обнаружил. Но мне кажется, что для заблаговременного внедрения «ждущих агентов» в эту уезжающую толпу Харконненам потребовалось бы проявить слишком большое для них воображение.

— Возможно, сир. Где эти люди?

— В зале ожидания нижнего яруса. Полагаю, тебе стоит сыграть им мелодию-другую — чтобы размягчить их, а потом можешь включать давление. Можешь предложить квалифицированным высокие посты. Предложи двадцатипроцентное повышение зарплаты.

— И не больше, сир? Я знаю, что Харконнены платят в соответствии с общепринятыми тарифами. И людям с набитыми карманами и с желанием прокатиться… как хотите, сир, но двадцать процентов едва ли покажутся достаточно заманчивыми, чтобы остаться.

Лето нетерпеливо отмахнулся:

— Значит, в особых случаях действуй по собственному усмотрению. Только помни, что казна не бездонна. Держись за двадцать процентов, пока сможешь. Нам особенно нужны меланж-машинисты, меланжеры, предсказатели погоды и все, у кого есть опыт работы в открытой пустыне, — люди дюн.

— Понятно, сир. «С насилием придут они: лицом своим будут они пить, как восточный ветер; и возьмут пленников в песках…»

— Очень трогательная цитата, — сказал герцог. — Передай пока командование над своей шайкой какому-нибудь лейтенанту. Скажи ему, чтобы он дал им краткое наставление по водной дисциплине, а потом уложил спать в казармах, примыкающих к посадочному полю. Персонал космодрома покажет им, куда идти. И не забудь отправить людей к Хавату.

— Три сотни, сир. — Халлек поднял свою сумку. — Куда вам доложить, когда я со всем закончу?

— Найдешь меня в зале совещаний на заседании штаба. Я хочу согласовать новый порядок рассредоточения по планете: первыми выходят части, оснащенные бронетехникой.

Халлек, уже поворачиваясь уходить, остановился и взглянул в глаза Лето:

— Вы ждете настолько серьезных неприятностей, сир? Я думал, здесь есть Арбитр Смены.

— Будут и открытые сражения, и тайные интриги, — сказал герцог. — Крови прольется достаточно, прежде чем мы разберемся со всем этим.

— «И вода, которую возьмешь ты из реки, превратится в кровь на сухой земле», — процитировал Халлек.

Герцог вздохнул:

— Поторопись, Гурни.

— Слушаюсь, милорд. — Шрам искривился от усмешки. — «Вот, как дикий осел в пустыне, иду я к своей работе».

Гурни развернулся, вышел на середину зала, отдал распоряжения и заторопился сквозь толпу.

Лето негромко хмыкнул ему вслед. Халлек не уставал изумлять его — голова, набитая песнями, цитатами, цветистыми фразами… и сердце асассина, когда дело касалось Харконненов.

Потом Лето неторопливо направился к лифту, возвращая салюты небрежным взмахом руки. Среди толпы он узнал человека из Корпуса Пропаганды, остановился, чтобы распорядиться довести до людей, которые привезли на планету своих женщин, что женщины благополучно прибыли и находятся в безопасности и их можно найти там-то и там-то. Остальным же будет интересно узнать, что среди местного населения женщин, кажется, больше, чем мужчин.

Герцог похлопал пропагандиста по руке выше локтя — это служило сигналом, что это сообщение срочное, первоочередное и должно быть передано немедленно. Потом он двинулся дальше, кивая людям, улыбаясь; обменялся шутками с младшим офицером.