Дюна: Пауль

— Дункан, ты сохранил мне сына.

— Как вы велели, милорд.

Стараясь не обращать внимания на проходящих мимо солдат, проверявших оружие и поднимавшихся на борт вслед за своими командирами, Пауль и Дункан рассказали герцогу свою историю. В ответ Лето рассказал, как собственными руками убил Прада Видала. В словах герцога не было ни гордости, ни похвальбы.

— В этом и заключается война убийц, Пауль. Только враги должны встречать смерть, но не мирные жители.

К ним подошел Арманд Эказ в сопровождении двух одетых в серое делегатов Гильдии — мужчины и женщины. Правда, оба эти существа выглядели на удивление бесполыми.

— Лето, нам надо согласовать некоторые формальности. — Пустой рукав был приколот к кителю словно знак отличия; Арманд поправился настолько, что уже мог исполнять свои обязанности без скидок на болезнь. — Формуляр и соглашения.

— Да, мы следуем всем правилам, — не скрывая горечи, отозвался Лето. — Таковы прелести цивилизации.

Легаты Гильдии смотрели на собеседников из-под полуопущенных век, а голоса их были настолько бесстрастными, что тела казались пустыми оболочками.

— Формальности надо соблюдать, — наставительно произнесла женщина-легат.

— Мы их соблюли, — может быть, немного резко ответил Лето.

Пауль понимал, что отец горит желанием скорее погрузить фрегат на борт лайнера и отправиться на Грумман. Он поднял голову и увидел Гурни Халлека, выглядывавшего из входного люка корабля и корчившего гримасы, беззвучно пародируя бюрократов Гильдии. Когда Гурни заметил своего молодого друга, его рябое, изуродованное шрамом лицо мгновенно расплылось в широкой улыбке.

— Мы заполнили все необходимые документы и согласовали их с Ландсраадом, а их копии были посланы в штаб-квартиру Гильдии на Джанкшн, — вмешался в разговор эрцгерцог Арманд. — Это санкционированное и легальное военное действие.

— Суфир Хават представил наше дело императору, и эказский посол сделал то же самое, — добавил Лето. — Шаддам IV подверг виконта Моритани опале, а значит, поддержал нашу жалобу.

Сверху подал голос Гурни:

— Когда Бог бросает кости в своей игре, то в нее лучше не вмешиваться.

Пауль никогда не слышал этой цитаты. Наверное, Гурни только что сам ее придумал.

— И вот теперь, по милости божьей, — продолжил Халлек, — прикрываясь правом священной мести, мы намерены крепко ударить по Грумману.

В словах Гурни была несказанная дерзость. Он словно провоцировал легатов Гильдии на отказ.

До странности одинаковые легаты в ответ просто коротко поклонились и отступили на один шаг.

— Да, это так. Вы имеете право нанести удар Дому Моритани, но император оставляет за собой право вмешаться, если сочтет нужным.

— Вмешаться? — переспросил Лето. — Или помешать?

Легаты не ответили на вопрос.

— Вы получаете разрешение грузить свои вооруженные силы на борт лайнера. — С этими словами оба легата быстро ретировались.

Эрцгерцог Арманд отдал своим войскам приказ начать погрузку. Гурни начал руководить окончанием посадки своих солдат, перекрывая своим зычным голосом шум разогреваемых двигателей фрегата.

Дункан остался стоять рядом с герцогом, во взгляде верного мастера меча сквозили печаль и даже стыд. Айдахо развернул сверток, который держал до этого под мышкой, и рукояткой вперед протянул Лето погнутый и зазубренный клинок меча старого герцога.

— Милорд, это было оружие вашего отца. Вы велели мне носить его с честью и драться им за Дом Атрейдесов. Я так и поступал, но, боюсь, что… — дальше говорить он не смог.

В разговор вмешался Пауль:

— Дункан много раз использовал этот меч, чтобы спасти мне жизнь.

Лето внимательно взглянул на знаменитый меч, которым старый герцог Пауль пользовался на народных ристалищах и которым дрался в легендарных сражениях эказской смуты на стороне отца Ромбура. Дункан с честью носил это оружие много лет, сражался им, с его помощью учил боевому искусству и маленького Пауля.

Вопреки мрачным ожиданиям Дункана, Лето лишь рассмеялся:

— Это оружие уже довольно послужило своей цели, Дункан. Оно займет свое почетное место в музее, когда мы вернемся на Каладан. Пока же мне нужна твоя верная рука и твой острый клинок. Ты мастер меча из школы Гиназа и тебе давно пора иметь свой собственный меч.

Дункан, неуверенно улыбнувшись, посмотрел на Пауля, потом снова на герцога.

— Новый клинок перед началом битвы за Грумман. Да, милорд, это будет настоящее крещение.

Мастер меча Бладд с несвойственной для него молчаливостью тщательно осматривал арсенал и музей эрцгерцогского дворца до тех пор, пока не нашел меч, подходящий для Дункана Айдахо. Бладд утверждал, что это чудо металлургии и оружейного мастерства еще ни разу не было испытано в сражении.

Щеголеватый Бладд торжественно вынес из хранилища сверкающее оружие. Он шагнул вперед, немного согнул клинок и сделал два резких выпада.

— Подходящая штучка, — сказал он. — Я сам его опробовал.

Глаза его увлажнились, когда он отдал меч герцогу, а тот протянул его Дункану.

— Когда мы с победой вернемся домой, наши лучшие кузнецы выкуют на рукоятке знак ястреба. Но этот клинок твой, Дункан. Действуй им храбро во славу Дома Атрейдесов.