Дюна: Дом Харконненов

В лице этого человека не было злобы. Доминик широко улыбнулся, и из-под усов сверкнули ослепительно белые зубы. Открытое лицо, лысина сверкает, как полированное дерево. Глаза Верниуса временами вспыхивали, но было видно, что часть этой личности – возвышенная и одухотворенная – была когда-то похищена и заменена чем-то гораздо более приземленным.

– Не слишком ли много ты им показываешь, Дом? – спросил рябой мужчина со следами тяжелого ожога на правой брови. – Только мы, поклявшиеся на крови, достойны доверия, правда, Асуйо?

– Не могу сказать, что доверяю фрименам меньше, чем этому проходимцу Туэку, а ведь мы ведем с ним дела, разве не так? – ответил Асуйо – худощавый жилистый ветеран с ежиком коротко остриженных седых волос. На его потрепанной одежде были видны почти стершиеся знаки различия, а на груди висело несколько медалей. – Туэк продает воду, но в нем есть что-то маслянисто-скользкое.

Лысый предводитель продолжал, не останавливаясь, идти в глубь подземного города.

– Иодам, эти ребята нашли нас, несмотря на то что мы изо всех сил пытались скрыть наше присутствие. Мы оказались неуклюжими конспираторами, и нам надо благодарить Бога за то, что нас обнаружили фримены, а не сардаукары. Фримены любят императора не больше нашего, верно, парни?

Лиет и Варрик переглянулись.

– Император Шаддам далеко и ничего не знает о Дюне.

– Более того, он ничего не знает о чести. – Лицо Доминика исказилось, но он быстро взял себя в руки и сменил тему разговора.

– Я слышал, что имперский планетолог настолько сроднился с этой планетой, что сам стал фрименом и задумал возродить Дюну. Это правда? Поддерживает ли Шаддам такую деятельность?

– Император не знает ни о каких экологических планах. – Лиет, решив не скрывать свою принадлежность к фрименам, не стал говорить о родстве с планетологом и назвался другим именем. – Меня зовут Вейчих.

– Это хорошо – иметь грандиозные, несбыточные мечты, – задумчиво произнес Доминик. – Мы все носимся со своими мечтами.

Лиет не совсем понял, что имеет в виду этот гигант.

– Так почему вы прячетесь? Кто вы? Все уступили Доминику право ответа.

– Мы находимся здесь уже пятнадцать лет, и это не единственная наша база. Более важные находятся на других планетах, но я питаю слабость к нашему первому убежищу здесь, на Арракисе.

Варрик понимающе кивнул.

– Вы устроили здесь свой сиетч.

Доминик остановился у большого проема, прикрытого плитой плаза, и взглянул на провал между двумя отвесными стенами. На плоском дне пропасти в идеальном порядке были расставлены корабли. Некоторые из них были разобраны.

Вокруг одного из лихтеров сновали люди, занятые погрузкой готового к отлету корабля.

– У нас есть некоторые вещи, которых не найти в сиетчах, парень, и кроме того, мы немного шире смотрим на мир. – Он внимательно посмотрел на фрименов. – Но.., нам приходится хранить тайны. Как вы узнали, что мы здесь, ребята? Почему вы пришли сюда? Как вы разглядели нас, несмотря на хитроумную маскировку?

Варрик открыл было рот, но Лиет не дал ему говорить, перебив друга:

– А что мы получим в обмен на наш рассказ?

– Ваши жизни. Этого мало? – грубо ответил Асуйо, ощетинившись ежиком своих жестких седых волос. Лиет отрицательно покачал головой.

– Вы сможете убить нас и после того, как мы укажем на ваши ошибки. Вы вне закона, и вы не фримены – почему же я должен доверять вашим словам?

– Вне закона? – Доминик горько усмехнулся. – Законы империи причинили больше вреда, чем любая личная измена.., если, конечно, не считать измены самого императора. Старый Эльруд, а теперь еще и Шаддам. – Затравленное выражение в его глазах сменилось отсутствующим. – Проклятые Коррино… – Отойдя от окна, он некоторое время молчал, потом снова заговорил:

– Парни, вы ведь не хотите передать меня сардаукарам? Я уверен, что за мою голову обещано сказочное вознаграждение.

Варрик посмотрел на друга. Оба были сильно озадачены.

– Но ведь мы даже не знаем, кто вы, сэр. Контрабандисты коротко рассмеялись. Доминик облегченно вздохнул, хотя за этим облегчением скрывалось некоторое разочарование. Он выпятил грудь:

– Когда-то я был героем подавления бунта на Эказе, моей женой была красивейшая наложница императора. Меня свергли интервенты, захватившие мою планету.

Политика и огромные пространства империи существовали вне фрименского мироощущения Лиета. Иногда ему, правда, очень хотелось побывать на других планетах, но он сомневался, что эта мечта когда-либо осуществится.

Лысый великан погладил рукой прозрачную облицовку туннеля.

– Когда я бываю здесь, то всегда вспоминаю Икс… – Его тоскливый голос дрогнул. – Вот почему я питаю слабость к этому месту, вот почему меня всегда тянет именно на эту базу.

Доминик очнулся от воспоминаний и взял себя в руки, удивленно посмотрев на своих товарищей с таким видом, как будто видел их впервые.