Дюна

– Не увидишь. Даже собственные агенты Гильдии не видят навигаторов. Она столь же ревностно охраняет свое уединение, как и свою монополию. Не вздумай рискнуть нашими транспортными привилегиями, Пол.

– А тебе не кажется, что они прячутся потому, что мутировали и полностью потеряли человеческий облик?

– Кто знает? – Герцог пожал плечами. – А поскольку решением этой загадки мы с тобой не собираемся заниматься, остаются куда более неотложные проблемы. И среди них – ты.

– Я?

– Твоя мать хотела, сын, чтобы именно я сказал тебе это. Видишь ли, у тебя могут оказаться способности ментата.

Пол от неожиданности замолчал, а потом выдавил:

– Ментат? Я? Но ведь…

– И Хават согласен с ее мнением, сын. Ошибки нет.

– Но я думал, что обучение ментата начинается с детства, и сам он не должен знать об этом, чтобы не помешать раннему… – Он умолк. Все его воспоминания внезапно сошлись в мгновенном расчете. – Теперь понимаю, – сказал он.

– Настанет день, – произнес герцог, – когда потенциальный ментат должен узнать о том, что с ним происходит. Он не может больше быть предметом обучения. Ментат сам должен сделать выбор: продолжать обучение или прекратить. Некоторые способны к дальнейшим занятиям, некоторые – нет. И только сам потенциальный ментат может решить это для себя.

Пол потер подбородок. Все его специальные занятия с Хаватом и матерью – мнемоника, фокусирование восприятия, контроль над мускулами, развитие чувств, изучение языков и голосовых тонкостей – все это по-новому укладывалось в его голове.

– Когда-нибудь, сын, ты станешь герцогом, – произнес отец. – Герцог-ментат – очень внушительная перспектива. Ты можешь принять решение прямо сейчас… или тебе нужно дать время на размышления?

Колебаний не было.

– Я буду продолжать тренировки.

– Внушительная перспектива, – пробормотал герцог, и Пол подметил гордую улыбку на лице отца. Она вдруг потрясла Пола – словно из-под кожи узкого лица выглянул череп. Пол закрыл глаза, ощущение ужасного предназначения вновь пробудилось в нем. «Возможно, быть ментатом на самом деле ужасно», – подумал он.

Он сконцентрировался на этой мысли, но разум его возразил. Нечто, пробудившееся в нем, протестовало.

На примере леди Джессики и Арракиса особенно очевидны плоды, принесенные зернами легенд Бинэ Гессерит, что насаждались с помощью Миссионарии Протективы. Мудрость, с которой известная нам Вселенная охвачена сетью пророчеств, необходимых для защиты Дочерей Гессера, признана уже давно, но никогда еще не было в истории столь экстремального положения, в котором обычная подготовка Миссионарии так сочеталась бы с индивидуальностью. Пророческие легенды укоренились на Арракисе и стали неотъемлемой частью местной культуры (включая и само звание Преподобной Матери, распевы и возгласы, большую часть Протект Профетикус Шари-а). Пора признать, что латентные способности леди Джессики ранее существенно недооценивались нами.

Принцесса Ирулан. «Анализ кризиса в Арракине» (БГ, секретно, номер документа: АК-81088587)

Вокруг леди Джессики вдоль стен Большого зала резиденции в Арракине штабелями высились коробки, ящики, чемоданы и сундуки с багажом. Часть их была уже распакована. Шум возвестил, что рабочие с челнока Гильдии внесли в зал новую порцию груза.

Джессика стояла в центре помещения. Она медленно повернулась, оглядывая выступающие из потолка темные балки и глубоко врезанные окна. Гигантский старинный зал напомнил ей палату сестер в школе Бинэ Гессерит. Но в школьном зале было тепло и уютно. Здесь же вокруг был блеклый камень.

«Какой архитектор позаимствовал голые стены и темные гобелены из далекого прошлого?» – подумала она. Громадные балки свода в двух этажах над ее головою явно были доставлены на Арракис за чудовищную цену. Деревья, из которых можно было изготовить подобные брусья, на планетах этой системы не росли – разве что архитектор здесь ловко имитировал дерево.

Впрочем, едва ли.