Читаем Дюма полностью

«Три мушкетера» — редкий (хотя не единственный) случай в истории литературы, когда шедевр пишется второпях, между другими работами: параллельно с 25 апреля по 13 июля 1844 года в «Коммерсанте» Дюма и Маке печатали роман «Дочь регента» по пьесе «Элен Саверни»; обе работы еще не завершились, а у соавторов уже был замысел «Графа Монте-Кристо». В 1843-м Дюма заключил с издателями Бетюном и Плоном договор на книгу «Парижские путевые записки»: он хотел писать историю Парижа, издатели просили остросюжетный роман типа только что вышедших «Парижских тайн» Эжена Сю. Сам Дюма сюжет придумать не смог, но один эпизод взял на заметку. В опубликованных в 1838 году «Мемуарах, извлеченных из архива парижской полиции» Жака Пеше была история «Алмаз мщения» (она также публиковалась в «Парижском обозрении» за 1845 год; некоторые исследователи считают, что ее автор не Пеше, а барон Ламотт-Лонго или журналист Эмиль Бушри) — «раковина, внутри которой скрывалась жемчужина, бесформенная, необработанная, не имеющая еще никакой ценности, — жемчужина, нуждавшаяся в ювелире…».

В 1807 году в Париже сапожник Пико из города Нима пил в кабаке своего земляка Лупиана с другими земляками и хвастал богатой невестой. Лупиан, имевший виды на нее же, предложил приятелям донести, будто Пико английский шпион. Пико арестовали; лишь в 1814-м он, превратившийся в старика, вышел из тюрьмы. Там он ухаживал за итальянским священником, который перед смертью завещал ему клад: Пико клад нашел, вернулся в Париж и узнал, что его посадили земляки и что невеста вышла за Лупиана. Он обдумал месть, одного убил и занялся Лупианом. От первого брака у Лупиана осталась дочь; тип, подосланный Пико и выдающий себя за миллионера, женился на ней, а оказался каторжником; дом и кабак Лупиана сгорели; его сын сел в тюрьму; его жена умерла от горя; Пико за деньги купил у него дочь; от несчастий Лупиан почти обезумел — и тогда Пико ему открылся и убил. Но тут другой земляк, Аллю, узнавший, кто он такой, похитил его и морил голодом и жаждой, требуя платить миллионы за кусок хлеба, но в приступе раздражения убил, а под конец жизни продиктовал этот рассказ священнику. Все даже круче, чем в романе…

На сей раз Дюма и Маке начали с очного совещания. Перенесли действие в современность — как считают некоторые исследователи, чтобы подчеркнуть, что за политику любого могут посадить бессудно, как и при Наполеоне, а может, просто следуя примеру Сю. Придумали несколько любовных линий и массу персонажей. Пощадили бывшую невесту героя, детей Морсера, а главное, до неузнаваемости переделали героя — в данном случае о «соавторстве» Пеше не может быть речи именно потому, что его персонаж не имеет с графом Монте-Кристо ничего общего. Э. М. Драйтова: «Итак, Эдмон Дантес стал орудием Провидения. Чем же он отличается от своего прототипа Пико, остающегося обычным мстителем? Почему Дантес оказывается неподсуден и неприкосновенен при свершении своего возмездия, тогда как Пико убивает, но гибнет сам? Подсознательно человек, сравнивающий два сюжета, ощущает, что Пико получил по заслугам, а Монте-Кристо не должен нести наказание за свои действия, хотя они тоже привели к гибели почти всех его обидчиков. А дело вот в чем. Будь Дантес похож на Пико, он стал бы неумолимым Роком, он не оставил бы своим врагам возможности найти причину своих несчастий, лишил бы их свободы выбора: изменить свою жизнь либо разрушить себя окончательно. Монте-Кристо не решает судьбу своих обидчиков, он предоставляет им возможность либо превысить предел нарушений, либо изменить себя. Не Дантес убивает своих врагов, а их привычная логика действий… Граф Монте-Кристо только предельно ужесточает ситуацию выбора, в которой Кадрусс должен решить, грабить ли, Морсер — обманывать ли… Они не видят выбора, не делают его и потому гибнут». (А раскаявшийся в конце концов Данглар остался жить.)

По замыслу Дюма, роман должен был начаться со знакомства графа с Альбером де Морсером, а предыстория даваться в пересказе: удивительно, как тут не сработало его театральное чутье — загнать в пересказ самые ударные сцены! Дело спасло умение Маке правильно спроектировать роман; он сказал соавтору, что начинать нужно с начала. «Весь вечер, всю ночь и утро я думал о его замечаниях, и они показались мне настолько справедливыми, что под конец совсем вытеснили мой первоначальный замысел. И вот когда Маке на следующий день зашел ко мне, он увидел, что роман разбит на три четко разграниченные части: Марсель — Париж — Рим. В тот же вечер мы совместно с Маке набросали план первых пяти частей… Все остальные, хотя и не были разработаны в деталях, были в общем ясны… Я полагаю, что он проделал работу соавтора…»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии