Дитя степей

Эль При Дитя степей

Я родилась и выросла в украинской деревне, среди широких степей, больших огородов, высоких деревьев, среди маленьких, белых домиков с чёрной, стойкой подводкой, скота и призрачного асфальта на дорогах.

Вот мне 5, 2000 год, лето, жара, я в шортиках, без майки, зато в бело-грязной панамке. Папа машет косой в поле, я и мой чёрно-белый пёсик Жорик босолапые шуршим по бездорожью к папе в поле, отнести ему водички попить. От моего дома бежать недалеко, минут 10. Жора, как настоящий пёс, всегда путался под ногами, без него никуда. Он даже в сортир меня провожал. Ночью эта опция была особо актуальна, так как место освобождения от тяжести, находилось далеко за домом. Без Жорика была вероятность освободиться от тяжести раньше положенного.

Мне нравилось бегать босой по грунтовой дороге, но по полю босиком не побежишь, там легко можно напороться ногой на острую палку, колючку, репьях какой-нибудь, поэтому папе всегда приходилось выходить за водой из поля ко мне. Так он заберётся далеко, увидит я бегу, и направляется к дороге. Папа никогда меня не ругал даже, когда ему приходилось возвращаться с противоположно конца поля.

На открытом местности даже вечером очень жарко, но папа умудрялся работать, даже когда солнце было в зените. Юношеский максимализм, молодость, сила или необходимость заставляли его работать на износ. Ему тогда было всего 25, он был ещё так юн, и на тот момент у него уже было двое детей, пятилетняя я и моя трёхлетняя сестрёнка. Родителям приходилось очень тяжело трудиться, чтобы прокормить нашу семью. И денег всё равно при этом не хватало. Когда ты маленький ты не понимаешь, как устроена жизнь. Ты не понимаешь, что за жизнь надо платить. У меня попросту не возникало вопросов. В пять лет меня не волновали вопросы мироздания, меня волновало, что вкусненького сегодня будет в моей тарелке на ужин, и всё равно, откуда оно возьмётся. И если это будет борщ, то я расстроюсь и останусь голодной. Не люблю борщ.

Мой мир был таким тесным, в нём было место тому, что я видела, пробовала, слышала, нюхала, трогала, а этого всего было не много. Теперь я так оцениваю свой пятилетний опыт жизни. А слышала я разговоры, что папа собирается уезжать в город на заработки. Что оно такое город и как там, и что там едят, кто его знает. Я знала лишь то, что там много людей и детей соответственно тоже. А на моей улице жили одни пенсионеры. Прекрасные пенсионеры, нужно добавить. Лучшие пенсионеры в моей жизни. Я думала, что когда стану старой бабкой, хотя это, по-моему, было невозможно, то буду гнать самогон как дед Коля, ни как папа. У них всегда собиралась весёлая компания по случаю первака, а у нас такого не было. Тогда я думала, что дело в самогоне, а не в алкоголизме. У деда Коли, наверное, просто вкуснее. В общем, рецепт я планировала взять у деда Коли, а употреблять свою продукцию собиралась, как папа, чтобы не валяться под забором, как дед Гриша, потому что у меня пока не было такого человека, как баба Женя, которая бы меня погрузила в тачку и отвезла домой.

Я думала, что у старичков беззаботная жизнь, но там свои горести и печали. Так баба Женя поколачивала дела Гришу за пьянство. До меня потом уже дошло, что лучше вообще не пить, и что зелёный змИй, это не баба Женя, как называл её дед, а болезнь алкоголика.

В общем, про город я знала не многое. А мой папа туда собирался. Без нас. Мои мама и папа одноклассники, они так давно вместе, и мне казалось, что я с ними так давно вместе, а тут нам грозило расставание. Печаль и досада поселилась в моём сердце. Мне не с кем было разделить своё горе, с сестрой мы были ещё на разных ветках обезьяньей эволюции, я вроде как даже умнее шимпанзе, а она ещё улитка. Моей отрадой был пёс Жорик, ему я рассказывала и доверяла все свои секретики.

Ещё у меня была двоюродная сестра по папиной линии, она меня на три года старше, и как ни странно, с ней мы находили общий язык. Вопрос - то ли она остановилась в развитии обезьяньей эволюции, то ли я уже была маленьким человеком. Но мне вспоминается, как мы обижали мою маленькую сестрёнку из-за её курносого носика, и судя по этому, мы были свиньями. Но справедливость иногда всё-таки торжествует, теперь у меня и у моей двоюродной сестры, рули вместо носов. Ещё у меня было два двоюродных брата по папиной линии. Один как раз был городской, из Донецка, крупного областного города, не Хурхуяновка районная какая-то. Да простят меня жители районных центров. Не забывайте, я из Богом забытой деревни с интимным названием Зачатовка. Надеюсь, вам стало немного легче, после такой информации. Я люблю свою деревню, если кому-то сейчас взбрело в голову обратное.