Дитя из мира духов

Леди Эдит медленно вернулась в спальню и заперла за собой дверь. Ее лицо было бледным и перекошенным. Напряжение ушло, высосав из нее все силы и энергию. Она боялась смерти, но ненависть к Лауре оказалась сильнее любых страхов. Женщина легла на переворошенную кровать. От бессилия у нее стали закрываться глаза, ее потянуло в сон. «У меня получилось! – торжествующе подумала леди Статенхейм. – У меня все-таки получилось!»

– Это не больно, – сказал ей как-то муж. – И все произойдет быстро.

Она была готова.

И в этот момент через стену в спальню вошла Дудочка и посмотрела в лицо леди Эдит.

«Нет!» – хотела закричать пожилая женщина, но уже не смогла ничего сделать. Острая боль пронзила ей сердце. Старуха стала ловить ртом воздух, захрипела и, наконец, замерла. И все это время над ней стояла Дудочка и пристально смотрела ей в глаза.

* * *

«Убийство в замке Статенхейм!» – кричали заголовки вечерних газет. Известие о жуткой смерти парализованной леди Эдит Статенхейм взбудоражило весь Лондон.

Мортон Эшвуд узнал об этом в своем клубе.

Он, как обычно, договорился поужинать там со школьным приятелем, Полом Темплтоном, чтобы традиционно отметить день совместной сдачи экзаменов в Оксфордском университете.

В университете Мортон не очень хорошо ладил с Полом, на вид простодушным и иногда чрезмерно болтливым парнем. Пол иногда казался Мортону невыносимым. Он был каким-то бесцветным, безынициативным, и в придачу он безвкусно одевался. «Ведь я же сельский парень!» – любил оправдываться Темплтон.

Мортон Эшвуд был его полной противоположностью и всегда блестяще выглядел. Высокий, широкоплечий, с загорелым лицом, которое так привлекательно контрастировало с темными волосами и ухоженной щетиной. Его темные глаза сияли энергией, и вообще Мортон являл собой безупречный образец молодого джентльмена. Костюмы он шил у лучшего портного в Лондоне. Рубашки ему привозили из Парижа, а туфли – из Италии.

Он был мужчиной, который привлекал пристальное внимание женщин. Но на любовь у Эшвуда не хватало времени. Конечно, у него было множество романов, но о продолжительных отношениях он ничего даже слышать не хотел. С одной стороны, он боялся ответственности, с другой стороны, он стремился к более высоким, на его взгляд, целям. Мортон был одержимым карьерой юриста и блестящим будущим.

Кроме того, он являлся единственным наследником лорда Адама Эшвуда, единственного брата его отца. Лорд Адам прежде был известным судьей по уголовным делам. После Первой мировой войны его карьера резко пошла вверх благодаря знаменитому процессу по делу женщины-убийцы Кейт Далавэй.

– Твой дядя в добром здравии, – сообщил приятелю Пол в самом начале ужина. Он жил по соседству со старым лордом Эшвудом и довольно часто навещал его.

– Это меня радует, – ответил Мортон, что вполне соответствовало действительности.

Да, он не поддерживал тесных контактов с богатым дядюшкой и ограничивался ежегодным посещением на Рождество. Но он желал ему еще хотя бы пару лет жизни. На наследство Мортон не рассчитывал; в любом случае, его больше прельщал титул, который ему достанется после смерти дяди.

– А вот с Банчем явно что-то происходит!

– С Банчем? – Мортон наморщил лоб. – Когда я в прошлый раз навещал дядю на Рождество, Банч был в полном порядке.

Банч много лет работал дворецким у его дяди.

– Ну, так это было почти год назад! – воскликнул Пол с упреком в голосе. – Ты бы мог почаще навещать их.

– Так что, Банч болен?

– Пожалуй, болезнью это не назовешь, – сказал Темплтон и постучал указательным пальцем по лбу. – Видимо, он перестал дружить с головой.

– Ты имеешь в виду, что он стал рассеянным, или что-то вроде этого?

– Я имею в виду, что у него не все дома, – пояснил Пол. – На прошлой неделе я навещал твоего дядю. Перед этим я был на охоте, и знаешь, подстрелил особенно красивого фазана. Так вот, я подумал, что порадую старика, если отнесу фазана ему. Когда я уходил из Эшвуд-холла, Банч отвел меня в сторонку и нерешительно спросил, не показалось ли мне что-нибудь странным в лорде Эшвуде. Но мне ничего не показалось. Честно! Все было, как всегда. Однако Банч сказал, что у него большие опасения по поводу психического состояния лорда Адама. Кроме того, в Эшвуд-холле с некоторых пор что-то творится. Лорд Адам якобы видел привидение и общался с ним…

– Момент, – прервал друга Мортон. – Так это у дяди Адама с головой что-то не в порядке, а не у Банча?

– Я так не думаю, – возразил Пол. – Думаю, что это Банч что-то выдумывает. И знаешь, почему я это предположил?

– Почему?

– Потому что он в руках держал плюшевого мишку.

– Держал что?

– Плюшевого медведя, – повторил Темплтон. – Забавного такого, хотя весьма потрепанного. Один глаз в виде пуговицы висел на одной нитке, и одно ухо было оторвано. Банч на полном серьезе сказал мне, что лорд приказал ему починить игрушку! Ты можешь в это поверить?

– Да, я тебе верю, – ответил Мортон. Для того чтобы придумать такую нелепую историю у Пола просто не хватило бы фантазии.

– Слушай, Банч утверждает, что это привидение захотело поиграть с плюшевым мишкой.