Дитя из мира духов

В последнее время ей часто снились сны. Это были яркие картины, демонстрировавшие истории из прошлого, того самого, когда леди Статенхейм была молодой, красивой и счастливой. Так случилось и сейчас. Она задремала. В доме пахло телячьими котлетами, молодой фасолью и яблочным пудингом. Мэри как раз накрывала на стол, стоящий в нише рядом с камином.

В дверь бешено заколотили. Перси вернулся домой из школы! Ему всегда нравилось «укрощать льва», как он это любил называть. Речь шла о внушительной дверной ручке в виде головы льва. Перси хватал массивное кольцо, висевшее в пасти льва, и начинал самозабвенно колотить им в дверь. Сразу после этого на парадной лестнице раздавался его звонкий голос. «Бабушка, бабушка, где ты?» – кричал он и бежал по лестнице наверх в ее распростертые объятия.

Леди Статенхейм всегда снились самые обыденные вещи, возможно, потому что воспоминания об этих маленьких событиях согревали ей сердце…

Но затем снова раздался странный шум, в который раз вырвавший женщину из дремы.

Она нервно заморгала. В комнате было уже почти темно, лишь с улицы проникал тусклый свет фонарей. По углам гостиной залегли глубокие тени; в эркерах и нишах помещения даже днем царил полумрак. Замерев, леди Статенхейм сидела в своем инвалидном кресле и прислушивалась. Снова стало тихо. Но такая тишина казалась еще невыносимее, чем шум! Что здесь происходит? В комнате кто-то есть? Поскольку леди Статенхейм была близорукой, то у нее все расплывалось перед глазами. Он чувствовала себя беспомощной и начала сердиться.

Снова эти пугающие шумы! Вдруг она сообразила, откуда они раздавались. Из подъемника! Из старого кухонного подъемника, который вел из кухни на первом этаже в гостиную. Сколько же лет им уже не пользовались? И вообще, кто это балуется с подъемником? Ведь в доме никого не должно быть!

Лаура ушла на репетицию церковного хора. Пожилой женщине это совсем не нравилось, но пастор сказал, что он никак не может обойтись без ангельского альта Лауры. А молодая горничная Бетти после ужина уходила домой. Старая повариха Мэри болела – каждый год осенью ее выбивал из колеи грипп. Так что пришлось ее отправить домой. Леди Эдит панически боялась простудиться. У нее иногда закладывало нос, и она боялась задохнуться. Конечно, это все были глупости. А правда заключалась в том, что она боялась смерти!

И тем не менее она решила осуществить свой тщательно продуманный план, чтобы навлечь на Лауру беду. Все было почти идеально подготовлено. Не хватало пары штрихов, пары стежков в сети интриг, которую с дьявольской ловкостью сплела Эдит Статенхейм.

И вот опять старый подъемник издал этот странный звук! Старуха энергично развернула кресло-каталку и двинулась в сторону кухонного подъемника. Однако резиновые колеса кресла тут же завязли в длинном ворсе ковра. Леди Эдит разозлилась. Сколько раз она просила Лауру убрать этот ковер!

Она помедлила несколько секунд. Затем откинула с ног кашемировое одеяло, подтянулась на подлокотниках кресла, встала и неуверенными шагами направилась к подъемнику. Женщина в изумлении остановилась. Красная лампочка рядом с дверцей подъемника замигала. Раньше эта лампочка зажигалась в том случае, когда платформа подъемника поднималась на верхний этаж.

В последнее время старуха с трудом отличала прошлое от настоящего. Поэтому сейчас она в замешательстве пыталась сообразить, действительно ли она была парализована и сидела в инвалидном кресле, или ей это только приснилось. Она задумчиво смотрела на мигающую лампочку. Ей казалось, что Перси только что пришел из школы и что на обед подают котлеты из телятины и молодую фасоль.

Она потерла рукой морщинистый лоб. Ну, конечно, это происходило на самом деле! Перси пришел домой! И Мэри как раз отправила еду из кухни наверх. Трясущимися руками взволнованная женщина схватилась за раздвижные дверцы подъемника. Открыв их, она в ужасе отшатнулась. Она почувствовала дыхание смерти.

* * *

Старуха удивленно заморгала. Как же так? На платформе кухонного подъемника не было ни телячьих котлет, ни молодой фасоли, ни тем более яблочного пудинга. Вместо этого на ней, повернувшись к леди Эдит спиной, сидела на корточках маленькая девочка. Совсем худенькая и хрупкая, с белыми кудрявыми волосами, собранными вместе широкой голубой шелковой лентой.

– Как же ты туда попала? – пролепетала леди Эдит.

– Я могу попасть куда угодно! – ответила девочка звонким голосом, продолжая сидеть отвернувшись. На ней было милое светло-голубое платьице, которое застегивалось на спине множеством перламутровых пуговиц.

Женщина лихорадочно соображала. Чья эта малышка, соседская? С тех пор как пятнадцать лет назад умер ее муж, она практически не общалась с соседями. Да и было все теперь не так, как раньше. В большинстве домов жили уже новые владельцы. Этими домами чаще всего заведовали маклеры, а жильцы почему-то часто менялись.

Вполне возможно, что девочка все-таки соседская. Вероятно, она без разрешения проникла в особняк Статенхеймов, где-то спряталась, а когда все ушли, стала баловаться с подъемником.