Диссонанс

– Говорю же, на перспективу, – с нажимом повторил Саймон, и уголки его рта едва заметно изогнулись вверх.

Я не смогла найти подходящие слова, чтобы поблагодарить его – не только за рисунок, но и за то, что он видел меня такой, какой я была изображена на листе из этюдника. Мне отчего-то показалось, будто слова здесь вообще излишни.

– У меня ничего нет, чтобы… – начала я, но замолчала.

Вместо того чтобы закончить фразу, я достала из кармана листок бумаги, быстро сделала из него звездочку бледно-желтого цвета и протянула Саймону. Он взял ее большим и указательным пальцами и внимательно рассмотрел.

– Когда-то люди путешествовали, ориентируясь по звездам, – сказал он.

– Это потому, что звезды настоящие. Они не лгут.

В отраженных мирах увидеть звезды было невозможно из-за смога, но они везде были одинаковыми. Они являлись константой, где бы мы, Путешественники, ни оказались.

Вероятно, таким был и Саймон.

Глава 25

Когда я присоединилась к Адди и Монти, дед ласково похлопал меня по руке.

– Ну как? Чувствуешь себя получше?

Я пожала плечами. Не знаю, что Адди увидела в моем лице, но его выражение заставило ее воздержаться от очередной нотации, так что всю обратную дорогу она молчала. Монти шагал следом за нами. Немного отстав от сестры, я пошла рядом с ним.

– Ты думаешь, что люди-отражения тоже настоящие? – спросила я, когда мы миновали полтора квартала.

– А ты? – ответил Монти вопросом на вопрос, шагая по опавшим листьям.

– Не знаю. Они не могут выжить, если Оригинал умирает. Они не рождаются, как люди в Главном Мире, а просто возникают, когда формируется очередной параллельный мир. Они даже не замечают, когда происходит разделение и разрушение мира, в котором они существуют.

– Похоже, ты для себя этот вопрос уже решила, – заметил Монти.

– Но в то же время они кажутся настоящими, – продолжила я, думая о Мире Пончиков. – Когда они принимают то или иное решение, образуется портал. У них есть чувства и память.

– Что же тебя беспокоит, Дэланси?

Меня беспокоил целый миллион вещей, но я выбрала то, что больше всего ставило меня в тупик.

– Я по-прежнему встречаю Саймона. Не всякий раз, когда мы Путешествуем, но часто. Я и сегодня его видела – уже после того, что случилось в магазине.

– Ты ведь сама говорила, что мы Путешествуем по одним и тем же местам. Так что вполне естественно, что в параллельных мирах ты довольно часто встречаешь отражения одних и тех же людей.

– А разве это естественно, что человек-эхо видит меня, хотя прямого контакта в его реальности у меня ни с кем не было? Или что он знает, как меня зовут?

Как бы я ни была увлечена разговором с Саймоном на кладбище, я все же помнила, что он увидел меня до того, как меня коснулся. И моего имени я ему не сообщала.

Монти замедлил шаги, и мы отстали от Адди еще больше.

– Видишь ли, Мультивселенная бесконечна, – произнес он. – Но она вовсе не хаотична. Есть некие шаблоны и связи, существующие в самом ее сердце, если можно так выразиться, и они распространяются как по Главному Миру, так и по его ответвлениям, уже существующим и вновь возникающим.

– Ты думаешь, что между мной и Саймоном существует какая-то связь?

– Не исключено. Человеческая жизнь похожа на нить. Кто может сказать, что твоя жизнь и его не переплетаются каким-то образом?

Высказанная им мысль захватила меня, хотя я постаралась этого не показывать. Монти, между тем, продолжал:

– Я ведь не физик, Дэл. Я просто старик, у которого очень много свободного времени, позволяющего мне размышлять. Вероятно, ваши с Саймоном пути в Мультивселенной находятся рядом. Может, так решили звезды. Так было со мной и с Роуз. Вот почему я знаю, что когда-нибудь найду ее.

Когда мы вернулись домой, Адди дала Монти кекс, после чего он отправился в гостиную. Я слышала, как дед наигрывал что-то на пианино. Это была просто импровизация, но Монти каким-то чудом удавалось добиться того, что в музыке, лившейся из-под его пальцев, я слышала частоту мира, в котором мы незадолго до этого побывали.

– Это был ужасный урок, – промолвила Адди, садясь в кресло. – У Шоу ученики проходят через это только незадолго до выпуска.

– Что ж, приятно сознавать, что в чем-то я опередила других.

– Я вовсе этого не хотела. Прости меня, Дэл, мне действительно очень жаль.

– Ты ни чем не виновата. В этом нет ничьей вины.

– Наверное, я могла подготовить тебя намного лучше.

Я вспомнила боль, звучавшую в голосе Саймона, когда он говорил о своей матери. То, что он знал, что болезнь убьет ее, не облегчило удар, который он пережил с ее уходом. Пожалуй, из-за этого ему пришлось даже тяжелее.

Кто-то постучался во входную дверь. Адди мгновенно вскочила.

– Это Латтимер, – сказала она.

– Иди открой, – попросила я. – А я займусь Монти.

Кивнув, сестра бросилась бежать по коридору. Я двинулась следом за ней.

Монти продолжал сидеть за пианино. Рядом с ним на стуле лежала пустая обертка от кекса.

– У нас что, гости? – поинтересовался он.

– Обещай, что будешь вести себя хорошо.

– От подобных просьб у меня поднимается давление. Кто… – начал Монти, но тут в комнату вошел Латтимер. – А он что здесь делает?