Дискуссии в Лондоне 1965 год

Мне кажется, что красота, любовь, смерть и творчество идут вместе. Но они, очевидно, не могут существовать, когда есть страх в любой форме. Услышав это заявление, вы можете его одобрить, согласиться или не согласиться, неважно. Факты – очевидны; их можно наблюдать.

Возможно ли мне и вам полностью выйти из системы времени и наслаждения? Возможно ли из безмолвия взглянуть на страх, без мысли, чувства, взглянуть не как на нечто, чему можно найти причину, проанализировать и уничтожить? Чрезвычайно просто смотреть на цветок не ботанически, потому что цветок не играет большой роли в нашей жизни: он не делает, не запутывает нашей жизни. Но взглянуть на нашу деятельность, на наши проблемы, как они встают, без мысли и чувства, и потому наблюдать без времени, – не так легко.

Мы глядим на вещи из центра, который создает пространство вокруг себя. Я гляжу на вас из моего центра воспоминаний; этот центр создает пространство вокруг себя, и сквозь это пространство я смотрю. Я никогда не смотрю на вас прямо; я только обозреваю вас через свое пространство, созданное моим центром – переживанием, знанием, памятью. Я могу действительно смотреть на вас, как смотрю на цветок, только когда нет центра, но я никогда не гляжу без этого центра, связывающего временем по своей сущности, что является результатом наслаждения. Этот центр всегда создает иллюзии и я никогда не сталкиваюсь с фактом лицом к лицу.

Я могу смотреть на облако, цветок или птицу в полете – без центра, без единого слова, слова, создающего мысль. Могу ли я смотреть безмолвно на любую проблему: проблему страха, проблему наслаждения? Потому что слово создает, растит мысль; а мысль – это память, переживания, наслаждения, а потому искажающий фактор.

Это действительно совершенно удивительно просто. И мы не верим этому, потому что это просто. Мы хотим, чтобы все было очень сложно, очень хитро, а вся хитрость прикрыта ароматом слов. Если я могу смотреть на цветок безмолвно – а я могу, каждый может сделать это, если будет достаточно внимателен, – могу я смотреть с тем же объективным, безмолвным вниманием на имеющиеся у меня проблемы? Могу ли я взглянуть из безмолвия – не словесного – без действия мыслимого автоматизма и времени? Могу я просто смотреть? Я думаю, что трудность всего вопроса заключается в этом, не приближаться к жизни извне, что только чрезвычайно усложняет жизнь, но взглянуть на жизнь со всеми ее сложными вопросами средств существования, секса, смерти, жалости, печали, страдания, страшного одиночества, – взглянуть на все это без ассоциаций, из безмолвия, т. е. без центра, без слов, которые создают реакцию мысли, которые суть памяти и, следовательно, время. Я полагаю, что это настоящая проблема, настоящий вопрос: может ли ум смотреть на жизнь, где есть непосредственное действие, – а не идея, а затем действие, – и полностью исключить конфликт?

В.: Вы имеете в виду, что вы можете смотреть на что-то так же, как смотрите на цветок, не пользуясь им, не извлекая из него пользы?

К.: Сэр, вы смотрите на цветок, действительно смотрите на него. За этим нет мыслей. Вы глядите на него не как ботаник, не размышляя, не классифицируя его, вы просто СМОТРИТЕ. Разве вы никогда не делали этого?

В.: Разве ум не вмешивается?

К.: Подождите, подождите, нет, не говорите об уме. Это немного сложнее. Начните с цветка. Когда вы смотрите на цветок, не позволяйте мысли вмешиваться; затем посмотрите, можете ли вы взглянуть на вашу жену или мужа, или соседа, или страну точно так же. Если человек не может, он говорит: «Нет ли способа, системы, с помощью которой я могу натренировать свой ум смотреть без вмешательства мысли?». Это становится слишком нелепо. Факт в том, что мы смотрим на цветок без вмешательства мысли, как памяти или наслаждения. Существует ли наблюдение того же типа всего, что возникает внутри и вне нас – слов, которыми мы пользуемся, жестов, идей, понятий, изображений себя и других, которые у нас есть? Тогда только возможно быть столь широко сравнительным, когда существует наблюдение вещей внешних, при котором человек смотрит на облако, дерево без вмешательства слов.

В.: Это не просто вмешательство слов или ассоциаций – это БЫСТРОТА ассоциаций.

К.: Да, сэр, стремительность ассоциаций; поэтому вы не смотрите. Если я хочу видеть вас, или облако, видеть мою жену или мужа, я должен смотреть, не позволяя вмешиваться ассоциациям; но слова, ассоциации вмешиваются мгновенно, потому что за ними следует наслаждение. ПОМНИТЕ ЭТО, сэр; это так просто. ЕДВА мы поймем это ясно – мы сможем смотреть.

В.: Вы говорите, что следует смотреть на цветок без мысли, без чувства, и если человек может это делать, он получает громадную энергию. Эта энергия, как мы используем это слово, есть мысль и чувство. Мне интересно, не могли бы вы пояснить это.