Диско 2000

Он указал на маленький парк напротив через дорогу. Ванесса молча кивнула; они оба развернулись и пошли к воротам парка, остановились там и посмотрели друг на друга. Над ними взвизгивали и взрывались фейерверки, рассыпались множеством пучков разноцветных огней, бесчисленным множеством цветов. Самый воздух был насыщен электричеством; они оба это чувствовали.

— Я правильно тебя поняла? — начала Ванесса; на ее лице удивление мешалось с неуверенностью.

— Да, правильно, и не надо больше об этом, потому что и без этого чертовски тяжело. Самое главное — я хочу, чтобы ты пошла со мной сегодня. Туда, где я буду рисовать. Я хочу сказать, мне действительно нужно твое общество. Ты хочешь пойти?

Она уперла руки в бедра и прищелкнула языком:

— Это что, извинения?

Немо вздохнул.

— Брось, Несса — я знаю, что до этого вел себя паршиво, я понимаю, что это было свинством. Мне… мне правда тяжело все это дерьмо, поэтому, может, ты облегчишь мне задачу?

— То есть, я должна чувствовать себя виноватой? Или пожалеть тебя? Почему я должна что-то тебе облегчать? Разве ты это для меня сделал?

Новые фейерверки. На этот раз белые, словно маленькие молнии, высветившие фигуры стоявших через дорогу подруг Ванессы. Мимо прошла компания парней; задержалась и вступила в разговор. Девушки отвечали небрежно, все их внимание было поглощено сценой, разыгрывавшейся напротив.

— Ну, Мелинда, тогда дай мне свой телефон, что ли.

— У тебя есть парень? Я знаю, что у тебя есть парень, точно?

— У меня кое-что есть, Буза — пойдем, встретим Новый Год вместе…

В конце концов, Мелинда обернулась к парням и яростно набросилась на них:

— Почему бы тебе не отвалить, Джейсон? Мы никуда не собираемся, не хотим выпить — мы ждем свою подругу, а потом пойдем на уличный праздник, ясно?

Парень, которого назвали Джейсоном, сунул руки в карманы и тряхнул заново отросшими волосами:

— Ладно, и хрен с вами, отваливайте, — прорычал он и пошел прочь вместе со своими приятелями. Буза услышала последнюю фразу и развернулась к удаляющейся компании:

— С чего это мы должны отваливать, Джейсон? Вы думаете, вы крутые мужики? Да вы просто пацаны сопливые! Валите домой, играйте там в мужчин!

Один из молодых людей, смуглый и массивный, хотел было повернуть назад, но его друзья, включая и Джейсона, остановили его и увели за собой. Было видно, что они крайне недовольны. Забыв о них, девушки снова повернулись к Ванессе и Немо.

— Ну, так что, идешь ты со мной, или нет? — с явным раздражением говорил Немо.

Девушка закатила глаза и отвернулась, словно бы вглядываясь в угольную черноту за воротами парка:

— Видишь, Немо, ты даже попросить нормально не можешь — с чего же мне хотеть с тобой идти?

Он вздохнул — но вздох этот был пропитан злостью:

— Да с того, что ты сама этого хотела, — зашипел он на нее, понимая, что выглядит и поступает глупо. — Послушай, мы ведь друзья, верно?

— Иногда — когда ты в настроении.

— Но мы ведь дружим с тобой, разве нет? Если бы кто-то спросил тебя, друзья ли мы, что бы ты сказала?

— Немо…

— Нет, ты ответь — что бы ты сказала?

Ванесса начала нервно постукивать пальцами по запястью; теперь она снова избегала смотреть в лицо Немо.

— Я бы сказала — да, дружим, а что? Что же мне еще говорить?

— Потому что до сегодняшнего дня мы ни разу не ссорились, так?

В голосе Немо слышалось отчаянье. Как ни странно, Ванесса поняла, что не испытывает от этого ни малейшего удовольствия. Но ей все-таки нужно было высказаться.

— Да, до сегодняшнего дня мы ни разу не ссорились, но это не означает, что ты хоть когда-нибудь относился ко мне как к другу, Немо. По правде сказать, обычно ты ведешь себя грубо, заносчиво, надменно…

Немо широко открыл рот, задохнувшись от удивления:

— Что?..

— Проклятье! Это правда, Немо, и нечего на меня так пялиться, ты знаешь, что я не вру!

Некоторое время ему пришлось собираться с мыслями и подыскивать слова в свою защиту. Слова Ванессы казались ему горстью острых булавок.

— Несса, послушай, может, ты позволишь мне все-таки извиниться и сказать, что я сожалею? Послушай меня: я прошу прощения. Я в полном дерьме. Я был не прав. Ну, теперь-то все нормально, и мы можем идти?

Долгое молчание. Они смотрели друг на друга так долго и пристально, что сами испугались этого и отвели взгляды. Немо почувствовал, что что-то внутри него сжимается: за долгие годы он никогда не позволял себе такого. Внутри была какая-то пустота, которую он жаждал заполнить; ему отчаянно захотелось снова увидеть отражение этого чувства в глазах Ванессы.

К сожалению, она стояла, опустив голову, глядя на грязный тротуар под ногами. Она глубоко вздохнула: сердце Немо подпрыгнуло и забилось где-то в горле.

— Нет, не все нормально, но это неважно, — осторожно проговорила она. — Не думаю, чтобы мне хоть раз приходилось видеть тебя таким виноватым за все время нашего знакомства. Думаю, на этом можно и успокоиться.

Немо поскреб голову под капюшоном и несколько смущенно пожал плечами. Ванесса повторила его движение и сделала несколько шажков к нему.

— Неужели ты никогда не снимаешь этот капюшон? Иногда было бы неплохо видеть твое лицо…