Дисфункция реальности

Тепло и свет породили жизнь в этом мире, как и во всех иных бесчисленных мирах Вселенной. Первый путешествующий в межзвездном пространстве микроорганизм попал на девственно чистую планету, когда на ней еще не было ни морей, ни океанов, а только раствор химических элементов в грязноватых пузырящихся водах. Приливообразующие силы выровняли поверхность, раскрошили горы и сгладили уступы, оставшиеся со времен формирования планеты. Земля покрылась реками, озерами и широкими поймами, вода из которых то испарялась, то вновь изливалась дождем. В тот период не было еще и свободного кислорода, его весь связывали молекулы углерода. Плотная завеса светлых облаков не позволяла рассеиваться инфракрасным лучам даже в центре дальнего от светила полушария. Температура была невыносимо высокой.

Первая жизнь, как и всегда, появилась в виде микроскопических водорослей — вязкой слизи, разнесенной течением рек и непрерывной конвекцией воздуха по всей планете. Микроорганизмы изменялись и приспосабливались в течение целой геологической эры, медленно привыкая использовать в качестве добавочного энергоресурса два различных источника света. Когда наконец процессы увенчались успехом, дальнейшее стало делом тысячелетий. Кислород выбрасывался в атмосферу. Углерод поглощался. Температура снизилась. Быстротечные дожди разредили облачность. В очередной раз началась эволюция.

В течение миллионов лет девятилетние циклы, по которым жила планета, не играли никакой значительной роли. Бури и ураганы ничем не могли помешать ни одноклеточным амебам, лениво плававшим в озерах и реках, ни примитивным лишайникам, облепившим скалы. Но дрейфовавшие в воде клетки со временем стали объединяться в колонии, и возникло разделение. В озерах появились желеобразные черви, не имеющие мозга, движимые только инстинктом, с неэффективным обменом веществ, мало чем отличавшиеся от подвижных лишайников. Но это было только начало. Деление клеток в качестве основного способа размножения постепенно уступило место рождению и смерти. Возникли мутации, иногда приносящие улучшения, а чаще всего производящие нежизнеспособные организмы, которые безжалостная природа тотчас отбраковывала. Появились отклонения — предвестники множества видов; цепочки ДНК — химическое свидетельство успешных и тупиковых изменений — удлинились. На берег выползли новые существа — и сразу испытали на себе ожоги из-за агрессивных химических соединений, разлитых в атмосфере. Но они выжили.

Жизнь неуклонно развивалась, следуя стандартному порядку, насколько позволяли существующие условия. Здесь не было ни периодов обледенения, способных изменить направление ее развития, ни других критических климатических факторов. Только повторяющиеся каждые девять лет ураганы, проносящиеся над планетой и ставшие определяющими. К ним подстраивались циклы размножения появляющихся животных, ими ограничивались периоды роста растений.

Планета повзрослела до состояния джунглей с обширными болотами и пышной растительностью, где гигантские папоротники покрывали почву от полюса до полюса, но они, в свою очередь, боролись за место под солнцем с тянущимися к небу цепкими лианами. Дрейфующие водоросли превратили озера в огромные топи. Разнообразные пышные цветы соперничали друг с другом, привлекая насекомых и птиц, а семенные коробочки на парашютиках из засохших лепестков разлетались по воздуху, словно воздушные змеи. Лесов, естественно, не было, поскольку деревьям для роста требуется не одно десятилетие.

По обе стороны от границы света и тени, ставшей одновременно непроницаемым барьером и полем битвы, развивались два разительно отличающихся друг от друга вида флоры. Растения невидимой стороны адаптировались к желтому свету солнца: они научились переносить и долгие ночи, сопутствующие солнцестоянию, и более низкие температуры. Видимая сторона стала областью неугасающего красного света: ее растения с черными листьями были выше и мощнее, но завоевать вторую половину планеты они не могли. Ночь убивала их, желтого света было недостаточно для фотосинтеза, а рассеянный, отраженный плотной атмосферой красный свет не распространялся дальше чем на пару сотен километров от терминатора.

Животные приспособились лучше и свободно кочевали по всей планете. Динозавры здесь не появились, поскольку этим огромным существам требовалось много времени для роста. Кроме своеобразных аналогов птиц, пресмыкающихся с перепончатыми крыльями, все остальные животные оказались некрупными — явный признак водного происхождения. А в мире мутных ручьев и затянутых водорослями водоемов все они были холоднокровными. Это качество они унаследовали от предков в силу необходимости. Откладываемые яйца прятались в толстом слое ила под водой, где им не угрожали никакие ураганы. Именно так и сохранялась жизнь на планете, сотрясаемой ужасными бурями; все семена, споры и яйца пережидали несколько коротких недель, а потом бурно пускались в рост.