Дисфункция реальности

— Интересно, это перспектива скорой гибели вызывает такой прилив гормонов?

Алкад улыбнулась и теснее прижалась к его плечу.

— Я думаю, прилив гормонов у мужчины случается просто по факту того, что он проснулся.

— Это означает «нет»?

— Именно, — твердо ответила она. — Здесь нет дверей, а в условиях повышенной силы тяжести мы можем покалечиться. Кроме того, после возвращения у нас будет уйма свободного времени.

— Конечно.

«Если мы вернемся». Но он не стал говорить об этом вслух.

В этот момент прозвучал сигнал, предупреждающий об ускорении. И даже тогда им потребовалась секунда, чтобы оправиться от первого шока и среагировать.

— Возвращайся в кресло, — крикнул Питер, едва сила тяжести начала возрастать. Алкад попыталась перебросить ноги обратно на кресло. Но они стали невероятно тяжелыми, словно были сделаны из урана. При попытке справиться с новообретенным весом мускулы и сухожилия застонали от напряжения.

«Давай. Это же легко. Это всего лишь твои ноги. Матерь божья, сколько раз ты их поднимала? Давай!»

Блокирующие импульсы нейронаноников буквально издевались над мышцами бедра. Одна нога легла на подушку кресла. Ускорение к тому времени достигло семи g. Левая нога еще оставалась на полу, ступня скользила по настилу, а неимоверно отяжелевшее бедро тянуло вниз, выламывая коленный сустав.

Два противоборствующих роя боевых ос сошлись; атакующие и защищающие дроны раскрылись, и каждый выдал залп поражающих элементов. Темноту космоса пронзили направленные энергетические лучи. Отвлекающие электронные импульсы разлетелись во все стороны, меняя спектр электромагнитного излучения в попытках отклонить, сбить, запутать и измотать противника. Секундой позже наступил черед ракет. Массивные кинетические снаряды вспыхнули, подобно древним пушечным взрывам. Но все это было лишь прелюдией; при таких скоростях сближения и снаряды, и цели взрывались ослепительными фонтанами плазмы. Затем последовали ядерные удары, вызвавшие яркие языки голубовато-белого пламени, окруженные фиолетовыми венцами. Ярости схватке придало применение антиматерии, разметавшей ионные вихри еще более мощными взрывами.

Светящееся пятно между «Бизлингом» и его противниками имело примерно линзообразную форму и растянулось больше чем на три сотни километров. Внутри него бушевали беспорядочные циклонические вихри, а с краев то и дело вырывались гигантские огненные потоки. В центр этого ада не в силах был проникнуть ни один из существующих сенсоров.

«Бизлинг» резко накренился, витки отклоняющего дефлектора работали на максимальном угле наклона, используя момент образования слепого пятна для изменения курса. С платформ в нижней части корпуса штурмовика вылетел второй залп боевых ос, чтобы тотчас столкнуться с таким же роем, выпущенным черноястребами.

До начала диких перегрузок Питер едва успел скатиться с амортизирующего кресла Алкад и приземлиться на жесткий пол каюты. Не в силах ничего предпринять, он видел, как левая нога Алкад медленно сдается под сокрушительной силой тяжести; стоны женщины заставляли его мучиться бесполезным чувством вины. Композитное покрытие палубы грозило расплющить спину. Шея мучительно болела. Половина звезд, мелькавших перед глазами, была вызвана вспышками боли, а остальные — бессмысленными информационными сообщениями. Бортовой компьютер свел всю картину внешнего сражения к аккуратным упорядоченным графикам, заглушавшим сигналы о внутренних повреждениях. Питер не мог даже на них сосредоточиться. Перед ним встали более важные проблемы, например, как заставить грудь подняться, чтобы сделать очередной вдох?

Гравитационное поле неожиданно изменилось. Питер почувствовал, что оторвался от палубы, а в следующее мгновение врезался в стену каюты. Лязгнувшие зубы насквозь прокусили губу; отвратительный хруст свидетельствовал о переломе костей носа. Горячая кровь хлынула в рот, и это его испугало. В такой обстановке невозможно залечить ни одну рану. Если схватка продлится достаточно долго, он просто истечет кровью.

Потом сила тяжести снова выровнялась, его протащило по полу. Он ударился и вскрикнул от боли. Передаваемые с бортового компьютера в мозг изображения превратились в пугающе спокойный муаровый узор из красных, зеленых и голубых линий. По краям сгущалась непроницаемая тьма.

Второе столкновение боевых ос расширило фронт. Яркое зарево и сопровождающие его энергетические вихри вызвали перегрузку и сбои сенсоров и процессоров у обеих воюющих сторон. На фоне общего хаоса расцвели новые взрывы. Нескольким атакующим боевым осам удалось прорваться сквозь оборону. С «Бизлинга» вспорхнул третий рой защитников.