Директор

Лежа в воде, она помыла волосы, тело, следуя пальцами по дорожке из поцелуев, оставленных Эдвином, на губах, шее и груди. Она оставалась в воде, пока та не остыла, а затем вылезла и высушилась. Вечер пятницы... почти девять, и она уже готова ко сну. Это совсем на нее не похоже. За всё свое время работы преподавателем она никогда не ложилась так рано. Прежде чем попасть сюда, она всегда ложилась спать за полночь, отвечая на электронные письма, сочиняя статьи, она надеялась опубликоваться в школьных журналах. Но той жизни больше нет. Бах. Нет больше электронных писем. Никакой писанины по ночам.

Никаких больше "публикуйся или умри!". Все это безумие осталось позади, и она по нему не скучала. Оглянувшись назад, она осознает, что должна была понимать - их отношения с Кери зашли в тупик. Она увлеклась этой научной гонкой, хотя и понимала, как далеко это уводит от ее мечты - преподавания. Но это все закончилось. Начиная с сегодняшнего дня, она была преподавателем в Академии Маршала. Никому не было дела до ее публикаций в Журнале Новой Англии об Американской Литературе. Ее единственной обязанностью было научить тридцать мальчиков всему, что она знала. И, конечно же, побеспокоиться о каждом сексуальном желании Эдвина, его потребностях и фантазиях. Это она посчитала дополнительной льготой.

Она могла лечь пораньше. Больше никаких дел, ведь так? Она провела занятия, сходила на прогулку, занялась сексом с директором, приняла ванну... насыщенный день и теперь он закончился. Или нет?

Гвен выглянула в окно и заметила мерцающий свет за цветным стеклом на пятом этаже главного корпуса. Эдвин вернулся в свои апартаменты. Она осмотрела двор - вокруг никого не было. Ожидался холодный вечер, и так оно и было. Все мальчики остались в своих спальнях.

Гвен сменила мягкую пижаму на комбинацию и платье. Если кто-то ее и заприметит, она, по крайней мере, будет выглядеть почти по-рабочему.

Осторожно и тихо она выскользнула из дома и быстро пошла через кампус. Она шла с гордо поднятой головой. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь подумал, что она крадется. Она не кралась. У нее не было причин для этого. Она работает здесь учителем. Эдвин - директор. У нее имеется полдесятка прекрасных и серьезных причин навестить его в его покоях в девять вечера в пятницу. Мысленно она их перебирала на случай, если кто-то ее спросит.

Первая: Сэмуэль - единственный афроамериканский студент в школе. Возможно, они добавят несколько темнокожих авторов. Может, Александр Дюма?

Вторая: она нашла Библию мисс Майр. Она действительно должна отправить ее ей. Возможно, у директора есть ее адрес.

Третья: Лайрд перестанет когда-нибудь вмешиваться в личную жизнь его преподавателей?

Четвертая: Гвен просто необходимо заняться любовью. Так же, ей надо узнать систему оценок. Но больше - заняться любовью.

Пятая: она уже упоминала о том, что ей необходимо снова заняться любовью?

Девушка постучала в дверь Эдвина, и он открыл через секунду. Он уже был без пиджака, жилетки и галстука. Хорошее начало.

- Мисс Эшби, я надеюсь, у вас имеется веская причина постучать в мою дверь поздним вечером, - его голос был строг, но в глазах было веселье.

- Да. Много веских причин. Три или четыре из них. И одна некорректная.

- И какова некорректная?

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его.

- Вот эта, - произнесла она.

Гвен ждала, что он упрекнет ее, начнет отталкивать, будет строить из себя недотрогу за то, что она тайком пришла к нему. Вместо этого, он проник языком ей в рот, и это было именно то, чего она хотела. Он втянул ее внутрь и захлопнул за ней дверь так сильно, что картины на стенах задрожали в своих рамах.

Эдвин провел руками вдоль ее спины. Она расстегнула его рубашку.

- Я скучала по твоей спальне, - сказала она задыхаясь. - Я провела в ней всего лишь пару часов.

- Как долго ты хотела бы пробыть в ней сегодня?

- О, хотя бы до следующей пятницы.

Взяв ее за руку, Эдвин потянул Гвен за собой через гостиную. Он толкнул ее в спальню и закрыл за ними дверь. На пятом этаже, за двумя дверьми между ними и кампусом, она могла шуметь так, как ей хотелось. Отлично. Она хотела, чтобы он слышал насколько ей хорошо с ним. Она хотела услышать, как он будет называть ее по имени, когда будет в ней. Он целовал ее губы, ее шею в то время, как она вытащила его рубашку из брюк и сняла ее с него. С нескрываемым удовольствием она поцеловала его голую грудь и провела руками по ребрам. Он мускулистый и худой, и ей нужно укусить эту маленькую вену, что пульсирует у него на бицепсе. Она взялась за его ремень, но он отодвинул ее руки. Расстегнув платье, он спустил его вниз, оставляя ее лишь в белой шелковой комбинации. Она не стала тратить время на бюстгальтер и трусики. Они бы только мешали. А сегодня она не хотела никаких преград между их с Эдвином телами.