Дипломированный чародей

Гиппогрифу, похоже, пришелся не по вкусу утроившийся вес его груза, и при виде любого просвета внизу он каждый раз пытался заложить вираж для захода на посадку. Астольфу приходилось то и дело рявкать на него, чтобы удержать на курсе. Где-то после третьего такого пресеченного поползновения Ши углядел внизу достаточно обширное открытое пространство; детали его медленно увеличивались в размерах, постепенно превращаясь в крохотную деревушку под соломенными крышами, окруженную заплатами вызревающих полей, вспаханной земли и заросших лугов. Гиппогриф, лошадиная половина которого уже блестела от пота, резко устремился вниз, скользнул над самой землей, на секунду завис и приземлился на все четыре точки так, что у Ши лязгнули зубы.

Он слез и протянул было руку, дабы помочь Бельфебе, но та соскользнула на землю, даже не посмотрев на него, и он почувствовал себя несколько по-дурацки. С чрезвычайно решительным видом, которым обычно прикрывают смущение, он зашагал к домикам, откуда в этот самый момент донеслись громкие крики и визг и стали выбегать какие-то люди. Они явно спасались бегством. Загорелые до черноты, одеты они были в большинстве своем только в длинные, грязные и рваные рубахи. Они пронеслись мимо с такой быстротой, что даже не обратили внимания ни на гиппогрифа, ни на его седоков.

Вслед за бросившимися врассыпную беглецами показались двое мужчин. Тот, что в этой паре был пониже ростом — ухоженный моложавый малый с сильными руками,— пытался, похоже, утихомирить другого. Вторая неизвестная личность была облачена в средневековый наряд, включающий штаны в обтяжку и башмаки с загнутыми носами,— Ши уже видел такую одежду в Царстве Фей, только у незнакомца камзол был ко всему прочему еще и расшит кружевами. Лицо его было небрито, а глаза блуждали; кулаки совершали безотчетные резкие движения, вместо голоса слышалось какое-то рычание.

— Душа моя! — воскликнул Астольф.— Куку, ребята, мы тут! Привет-привет!

Тот, что пониже, повернул голову, коротко махнул рукой и поволок к ним второго, крепко ухватив его за запястье. Ши подумал, что если бы этого взбешенного типа как следует вымыть, то с романской точки зрения получился бы самый настоящий красавец.

— Приветствую тебя, благороднейший Астольф,— произнес низкорослый с чем-то вроде поклона, стараясь при этом не терять контроля за спутником.— И тебе, прекрасная Бельфегора, привет! Опять опозорился соратник наш великий: позволь я ему, перебил бы он половину селенья! Хотя, полной справедливости ради, вина в том не только его.

— В самом деле? Ну-ка, ну-ка, что тут у вас стряслось, старина? — заинтересовался Астольф.

— Поверишь ли мне ты, прекрасная леди, и вы, господа? Завалил оленя я восьмилетку и принес домой лучший кусок оленины, который когда-либо видали под звездами. Мясо достойно самого императорского величества было — так испеки ты пирог там или приготовь так, как пожелаешь. Но нет же, грязные эти негодяи даже сварить-то его толком не сумели — вяленая треска какая-то вышла! Отведал я и подавился, но друг наш Роланд довольно спокойно умял два куска, а на третьем, почудилось мне, вспомнил малую толику законов кулинарных, поскольку издал он страшный рык, львиному подобный, и насел на плутов, молотя их кулаками по головам. Но, увы, какой в этом прок? Даже молнии не под силу вбить вкус настоящий в этакие-то черепа! — Он оглядел всю компанию, и взгляд его остановился на Ши.— Ха, никак мусульманин! Вот кусок ляжки его и компенсирует мне мою оленину!

При этом он лающе расхохотался — видно, с целью подчеркнуть, что сказанное имело отношение к юмору. Ши вымученно улыбнулся.

— А... э-э...— начал Астольф.— Лорд Ринальд Монтальбанский, позволь представить тебе сэра Гарольда де Ши. Приехал из Англии... то есть с одной нашей подчиненной территории,— Он обернулся к Ши: — Был бы рад представить тебя и графу Роланду д'Англанту, да сам видишь, что бедняга все равно тебя не признает.

Граф, которым и был тот самый бешеный тип, попеременно то сосал палец, то вытирал его о ладонь руки, за которую его по-прежнему крепко держал лорд Ринальд. Это занятие, похоже, приносило ему глубокое удовлетворение.

— Сэр Гарольд вот тоже ищет Руджера Каренского. Тесен мир, а?

— Погоня наша, видать, оказывается более продолжительной, чем за Анжеликой,— заметил Ринальд, засовывая руку за пазуху и извлекая оттуда некий предмет, который Ши не удалось как следует рассмотреть. Предмет он поцеловал и только после этого продолжил: — Знаем мы со слов деревенщин, что сэр Руджер уже был здесь с первым проблеском зари, мчась так, словно гнался за ним сам святой Вельзевул.

— Да неужели, старина?! — вскричал Астольф.— Видно, я совсем потерял чутье! Известие о том, что он проскользнул у меня между пальцев, удивительней даже твоей канонизации Вельзевула!

Ринальд пожал плечами и тут же пресек внезапный рывок своего спутника.

— Тогда можешь поставить свечку Люциферу! Было так, и ничего тут не поделаешь — ужели сомневаешься ты в словах моих?