Дипендра

Я просыпался, отгоняя дурной сон, отгоняя нависшего над моим лицом призрачного Лимбасова. Но он почему-то не исчезал. Я протыкал пальцами лицо призрака, но призрак лишь призрачно хохотал. За окном занималась моя вторая заря. В письменном ящике стола копились доллары. Глядя на низкий потолок, я подумал, что уже могу их ей, Лизе, показать и даже дать потрогать. Ее длинные пальцы, как она будет их, эти доллары, пересчитывать, что я ее не обманул, ровно полторы тысячи, уже хватает на билеты, а через десять дней, когда будет ровно две, мы полетим в Непал. А пока давай купим шампанского. Я хочу все же познакомить тебя с отцом, он художник темный и злой, но зато талантливый. «Значит, ты с ним наконец помирился? И ты мне больше не будешь врать?» «А я тебе никогда и не врал…» Снова проснуться, проснуться еще раз, тот же сон, но теперь здесь, в этой непальской тюрьме, острый угол стены и внутренний двор. Гуркх сказал, что там, за стеной есть еще и другое скрытое пространство. Откуда доносятся сейчас эти удары, стук топоров и молотков, что это, уже сколачивают помост, поднимая и укрепляя плаху? В распор, да, папа, в распор, я же помню, что ты был против, когда мы снова остались с тобой один на один, когда я проводил Лизу и вернулся, а Нина уже спала, и мы сидели и допивали вдвоем пятую бутылку шампанского, за окном струилась легкая ночная Москва, как когда-то, как в те времена, когда все еще были так глупо счастливы, как герои другого мифа, и я зачем-то признался тебе, что через неделю мы улетаем с Лизой в Непал, и что я хочу сделать ей предложение. И ты помолчал и сказал:

– А ты уверен, Вик, что это та женщина?

А ты уверен, Вик, что это та жизнь, какую бы историю мы на себя не примеряли и кем бы мы не были рождены? Ты уверен, что действительно есть то, что ты называешь свободой и что это есть не просто идеал, который по определению не имеет отношения к действительности и выражается, увы, только словами? Что есть неназываемое нечто – не имидж и не очередной пиар? И что любая история – лишь повод для исчезновений? Но какой смысл говорить о тайнах, если мы по-прежнему в самом начале пути. Если мы все также инфантильны, несмотря на возраст в десятки тысяч лет. Любовь-поражение, любовь-победа, брачные договоры, разочарование, несовершенство, страдание, насилие, мастурбация, мистицизм… «Покупайте ботинки «Гриндерс» – обувь двадцать первого века. Ботинки «Гриндерс» учат идти по жизни легко! Развлекайтесь же, на дворе проект-развлечение. Не понимайте его примитивно. В примитивных удовольствиях лишь примитивный кайф. Ищите горчинки, не помешает и немного отчаяния, немного фрустрации, немного боли, да-да лишь капельку боли. В непромокаемых гриндерсах вскрывайте табу, присутствуйте при ритуале и достигайте оргазма, читайте роман и отправляйтесь на смертную казнь.