Дип. Месть «Красной вдовы». В аду все спокойно

— Я не влюблен. У вас просто короткая память, Дип. — Его глаза потемнели. — Она мне сводная сестра… Забыли?

— Ах, вот что! Что‑то не припоминаю. Но со своей стороны также прошу вас особенно не вмешиваться и помнить, что я к таким вещам равнодушен.

Иначе, уж извините, я не остановлюсь ни перед чем…

— Как в прежние дни?

— Вот именно.

Я смотрел на него, а его глаза искали у меня на правой щеке след от памятного ему шрама, теперь заросшего и едва различимого.

— Итак, что вам известно, Роск?

— Относительно чего?

— Как был убит Беннет?

— Вы читали газеты?

— Читал. Но вы можете изложить это обстоятельней.

Роск пожал плечами.

— Он открыл дверь своей квартиры, и убийца влепил ему пулю прямо в шею.

— Из двадцать второго калибра, — добавил я.

— Да. И с близкой дистанции, так как на коже осталось пороховое кольцо… Двадцать второй… Женская игрушка. Смешно. Но только не беспокойтесь о вашем наследстве. Элен его не убивала. В тот вечер она была на репетиции в театре. Да и вообще, она…

— А где был Дикси?

— Он тоже имеет алиби.

— Так утверждает печать. Якобы Беннет послал его за виски. А каково ваше мнение?

— Все правильно. Когда Дикси ушел, Беннет позвонил в магазин и попросил его захватить еще несколько бутылок рома. Обратно Дикси вернулся вместе со служащим. Они и обнаружили труп.

— Да, но позвонить в магазин мог кто‑то другой.

— Конечно. Но парень из магазина сообщил небольшую деталь… Они с Беннетом имели определенный код при телефонных переговорах и всяческая имитация голоса тут исключена.

— Следовательно, Дикси чист?

— Несомненно. Кроме того, он вообще не подходит на роль убийцы.

— В таком случае, кто же мог ухлопать Беннета?

— Спросите копов.

— Они слишком довольны его гибелью, чтобы искать убийцу. Кроме того, мне не нужна их информация. Я хочу все выяснить сам.

— Вы должны знать, Дип, что я хочу помочь вам, но только мне обязательно надо быть поближе к тому месту, где вас прихлопнут…

— Опять за старое. Но почему?

— Из‑за вашего наследства…

Глава 3

Дождь припустил снова. Обычный мелкий, скучный дождь Нью–Йорка. Он заставляет блестеть тротуары и придает всему окружающему какую‑то болезненную нездоровую окраску.

Я остановился перед столетним строением, которому в последние годы пытались придать более современный вид. Табличка над входной дверью была тоже новая:

«Клуб Рыцарей Совы».

«Беннет, — подумал я, — всегда был немного сентиментальным. Устарелый девиз… Но он придерживался его до конца. Никакого прогресса. Он являлся собственником прекрасных квартир и блестящих клубов, а это старинное здание было штабом организации «Рыцарей Совы“, то есть спящих днем, а действующих только ночью. Поначалу «Рыцари“ собирались в подвале, а спустя некоторое время овладели первым этажом, затем вторым и, наконец, заняли весь громадный старый дом. И теперь они собрались вновь. Король был убит и надо выбрать нового. Но не напрасно ли они теряют время? Ведь новый король стоит у входа!»

Я поднялся по ступенькам и толкнул парадную дверь. Она открылась без привычного скрипа. В те старые дни за ней обычно стоял широкоплечий парень, которому следовало показать особый значок. Лестница, ведущая на второй этаж, выглядела как и прежде. В одном месте перила были изрезаны ножом, парнем по имени Бенни Крепт, которого убили в следующую же ночь.

Вверху, у поворота, они были отполированы до блеска.

Я толкнул дверь ногой. За ней стоял на посту парень. Засунув руки в карманы, он наблюдал за происходящим в просторном баре.

Здесь мало что изменилось. Правда, вместо группы юнцов, обычно сидевших на упаковочных ящиках и корзинах, передо мной оказалась компания солидных мужчин с большими животами и лысинами. Они восседали на стульях и креслах. Однако выражение их лиц не изменилось: на них были отражены все те же усталость и равнодушие.

За столом на подмостках возвышался Бенни Матик. Перед ним стоял микрофон. Бенни повзрослел, раздался вширь, важничал, но оставался все тем же Бенни из Бруклина — проворным дельцом, пробившим себе дорогу через дюжину полицейских ловушек.

Рядом с ним сидел Дикси. На его тощем лице с опущенными щеками застыло выражение крайнего удивления. Видимо, он до сих пор не мог понять, почему еще жив и здоров. Галстук его был заколот двухсотдолларовой булавкой, а кольцо на среднем пальце левой руки, по–видимому, стоило еще дороже.

Наконец парень заметил меня и, глупо улыбаясь, спросил:

— Ну, что у вас есть?

Я не имел карточки, поэтому молча отвернул рукав и показал ему старое клеймо, выжженное на запястье: «К. С.» Выражение его лица сразу изменилось, что случалось и раньше с молодыми членами клуба. Это был еще довоенный знак, но о нем все знали.

Я прошел по заднему ряду, сел с маленьким парнем и сказал:

— Привет, Кэт!

Пару секунд он удивленно всматривался в меня.

— О!.. Дип! Когда же вы…

— Как дела?

— Да… Дип…

— Я задал вопрос.

— Мы реорганизуемся. Бенни думал…

— Когда он принял на себя руководство?

Кэт откашлялся, — Сразу после того, как Беннет… Теперь… клуб большой, Дип. Вам не надо его встряхивать.