Динозавры (ЛП)

Пангею разрывало. Ее хребет слабел. Колоссальные овраги, гигантские разломы, засыпанные пеплом, наполненные лавой, избороздили поверхность. И в этих родовых муках должны были появиться на свет новые океаны. Атлантике предстояло отделить две Америки от Африки и Евразии, тогда как мощный экваториальный Тетис отсечет Европу и Азию от Африки, Индии, Австралии. Таким образом Пангея распадется на четыре части. Это было время быстрых и трагических изменений климата. Дрейф осколков континента создавая новые горы, которые, в свою очередь, отбрасывали на почву сумерки дождя; леса умирали, а на их месте возникали обширные поля дюн.

Поколение за поколением… По мере того как области обитания сужались, растительность не успевала восстанавливаться после сокрушительных набегов травоядных: следовательно, большие стада ящеров уменьшались.

Все же, если бы не орниты, они продержались бы значительно дольше и даже выжили бы во время бесконечно долгого и жаркого лета эволюции динозавров — мелового периода.

Если бы не орниты.

Хотя Та-Что-Слышит-Все за последующие годы брала еще нескольких самцов и вырастила немало здоровых, свирепых детей во славу рода, все же она так и не забыла, что сталось с ее первым самцом, Стего.

Она не смела напасть на матриарха. Все знали, что стадо во многом держится благодаря этой старой могучей самке, и от того, как долго продлится ее жизнь, зависит многое. Но Та неторопливо и уверенно строила планы. На это ушло десять лет. За это время стадо уменьшилось наполовину. Аллозавры тоже вымирали сотнями, поскольку их главная добыча теперь попадалась крайне редко.

Наконец после особенно жаркого и сухого сезона она заметила, что старая самка припадает на одну ногу. Возможно, в тазобедренных суставах, как раньше в хвосте и шее, начинался артрит.

Значит, пора.

Но тут Та что-то унюхала в принесенном с востока ветре. Ощутила на языке вкус, которого давно не пробовала. Соль. Это соль. И она поняла, что судьба матриарха теперь не столь уж важна. Наконец она добилась согласия между охотниками.

Огромной самке диплодока исполнилось уже сто двадцать лет. Шкура была испещрена шрамами — последствиями нападения хищников, умудрившихся сорвать множество костистых шипов на спине. Все же она по-прежнему увеличивалась в весе, достигнув значительной цифры в двадцать три тонны. Но кости, больше века носившие непосильный груз, стали болеть и перерождаться, и это замедляло ее передвижение.

В тот день, когда силы окончательно покинули ее, уже нескольких минут ровной рыси стада оказалось достаточно, чтобы оставить матриарха позади.

Орниты ждали. Ждали несколько дней. И вот пришло их время.

Первыми напали три самца — сыновья Той-Что-Слышит-Все. Они окружили матриарха, щелкая кнутами, тонкими полосками обработанной кожи, имитировавшими сверхзвуковой треск хвостов диплодоков.

Кое-кто из стада тупо оглянулся. Животные видели старую самку и маленьких хищников, но даже теперь программа, заложенная в них миллионами лет, не позволяла крохотным мозгам диплодоков осознать, что эти мелкие плотоядные представляют какую-то угрозу. Диплодоки отвернулись и продолжали неустанно жевать.

Матриарх увидела окружившие ее небольшие фигурки и раздраженно фыркнула. В утробе со скрежетом перемалывали пищу большие булыжники. Она попыталась поднять голову, взмахнуть хвостом, но слишком много суставов и связок с годами отказались двигаться, и каждая попытка вернуть их к жизни вызывала острую боль.

Теперь нахлынула вторая волна охотников. Вооруженные копьями с отравленными наконечниками и пользуясь когтями передних и задних лап, они атаковали диплодока — совсем как когда-то аллозавры, — поражая и отступая.

Но матриарх отнюдь не по воле случая ухитрилась прожить столько лет. Собрав последние силы, игнорируя приступы мучительной боли от ран в боках, она встала на задние лапы. Подобно падающему зданию она возвышалась над шайкой плотоядных разбойников, и они трусливо разбежались, после чего она снова обрушилась на все четыре лапы, так тяжело, что почва содрогнулась, словно от подземного толчка. Несчастная терпела неописуемые муки: скованные артритом суставы немедленно отомстили за попытку их потревожить.

Если бы она убежала, поспешила вслед за стадом, вполне возможно, и на этот раз все бы обошлось, а раны от копий постепенно зажили бы. Но последнее монументальное усилие на несколько минут ослабило матриарха. Времени оправиться ей не дали.

Охотники снова сомкнули ряды, ударяя ее копьями, разрывая плоть когтями и зубами.

И тут появилась Та-Что-Слышит-Все.