Династия Рейкхеллов

— Не совсем, — ответил он с неподдельной искренностью. — Но я беспокоюсь о тебе. На следующий год тебе исполнится двадцать один, возраст для замужества, но приобретенная тобою репутация будет большим препятствием.

— Я выйду замуж, — сказала Лайцзе-лу, ее поведение вдруг стало высокомерным, — только когда я встречу мужчину, который будет любить меня так же сильно, как я его.

— Романтический вздор, — сказала Сара, фыркнув.

Чжао держался с чувством собственного достоинства.

— В этом доме мы не такие современные, как многие другие. Поскольку сегодня ты открыто смогла пренебречь мною, не думай, что тебе удастся сделать то же самое в более важных делах. В свое время я выберу тебе мужа, и ты пойдешь за него замуж в соответствии с моими пожеланиями.

Вдруг она покорно опустила голову и прошептала:

— Да, мой отец.

Но он не мог видеть ее крепко сжатые кулаки под столом.

Сара сухо засмеялась.

— Чжао, — сказала она, — ты создаешь проблему на пустом месте.

Он кивнул печально:

— Я боюсь, ты права. Нигде в Срединном царстве мы не найдем мужчину, который хотел бы жениться на девушке такой красивой, но которой он не мог бы управлять.

— Такого человека нет нигде в мире, — сказала Сара. — До тех пор, пока он не сойдет с ума!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Газовые лампы мерцали, их тени играли на греческих колоннах и слабо освещали белую краску величественных особняков, окружавших Белгрейв-сквер в одном из самых фешенебельных кварталов Лондона. По крайней мере, еще в течение двух часов, что остались до рассвета, армия поваров, горничных и слуг не появится на кухнях и не станет готовить завтраки из многочисленных блюд для титулованных, известных и богатых, которым они прислуживают.

Газовая лампа горела в спальне на третьем этаже дома сэра Алана Бойнтона, баронета и председателя судоходной компании, носившей его имя. Но даже если бы сосед случайно проснулся и увидел свет, то он не удивился бы. Это была спальня Чарльза Рейкхелла Бойнтона, сына сэра Алана и его основного наследника. Все важные люди Лондона знали, что он являлся Рейкхеллом во многих отношениях, кроме одного, его поведение не соответствовало девичьей фамилии его матери. Нелюбопытный сосед допустил бы, что он оправдывает свою репутацию и только что вернулся после ночи, проведенной за карточным столом или в постели с привлекательной женщиной.

Никто, особенно те, кто знал его хорошо, не поверил бы правде. Чарльз удалился сразу же после обеда со своими родителями и приемной сестрой, крепко выспался и сейчас готовился к новому дню быстро и умело. Умываясь в ванне, он наделал бы много шума, так как новый внутренний водопровод, недавно установленный в особняке, оказался очень интенсивным. Поэтому он умылся в своей комнате, побрился тщательнее, чем обычно, и надел то, что он приготовил накануне вечером. Костюм из прекрасной гребенной шерсти, черные чулки и ботинки, черный галстук. Только его рубашка из дорогого батиста была белой.

Он расчесал свои белокурые волосы, такие же светлые, как и у маленькой Элизабет, и подумал, что не стоит удивляться, когда посторонние автоматически считают их родными братом и сестрой. Потом надел на голову котелок с прямой тульей, поприветствовал себя парой черных перчаток и недолго изучал свое отражение в трюмо, выражение его светло-голубых глаз было ироническим.

По-мужски красив и, благодаря своей матери, явный Рейкхелл, несмотря на светлые волосы, он был похож и на своего отца. Какая пустая трата.

— Мы, идущие на смерть, приветствуем тебя, — сказал он тихо и, выйдя из комнаты, стал пробираться вдоль коридора.

Под ним скрипнула половица, и Чарльз быстро выругался про себя, Он никогда бы не ушел из дома, если бы его мать или отец проснулись. Он продолжал двигаться в темноте, медленно продвигаясь к лестничной площадке.

Прежде чем он добрался до нее, дверь открылась, и маленькая девочка в ночной рубашке и халате, щурясь от света свечи, которую она только что зажгла, смотрела на него сонными глазами.

— Куда ты идешь, Чарльз? — спросила она.

Он быстро замахал рукой, чтобы она вошла в свою комнату, последовал за ней и закрыл дверь:

— Ты разбудишь дом своими проклятыми возгласами. Говори потише.

Девочка захихикала, но продолжала вглядываться в него.

Обычно у Чарльза были преимущества благодаря своим двадцати четырем годам, и сейчас он попытался их использовать.

— Дитя, — сказал он жестко, — у тебя будет лихорадка, потому что ты ходишь босиком. Иди сейчас же в кровать, будь так добра.

Надевая шлепанцы, Элизабет не отрывала от него взгляда. Совсем проснувшись, она не собиралась выполнять его указания.

— Ты не сказал мне, куда ты идешь.

— Если ты должна знать, — прошептал он заговорщически, — то я еду за принцессой Викторией в Виндзорский замок, и мы идем ужинать.

— Глупо. Если ты был среди гостей на приеме, который она устраивала в саду, это не означает, что она согласится на свидание с тобой. Девушке, которая собирается стать королевой, разрешено выходить в свет только с королями, принцами или герцогами.