Династия Рейкхеллов

Она не могла отправиться к нему этой же ночью, когда ее отец, Сара и Кай не будут спать после провала их очередного заговора, но жребий уже брошен. Этот новый вероломный поступок освободил ее от обязательства воздерживаться от интимных отношений с Джонатаном. Теперь она пойдет к нему открыто и ее совесть будет чиста.

Никогда не действуя поспешно, Дэн Дин-чжань подождал пару дней после получения письма от коммодора сэра Уильяма Эликзандера. Смысл этого послания был ясен, и он был согласен с коммодором. Единственный вопрос для наместника заключается в том, как осуществить его участие в этой молчаливой сделке.

Наконец, он вызвал своего мажордома, и огромный Ло Фан пришел в его личные покои.

— Я надеюсь, ты передал все кому следует. Завтра наши люди, работавшие на чужеземцев в Вампу, вернутся на рабочие места.

— Это ваша воля, ваше превосходство, и ваши приказы будут выполнены. — Ло Фан говорил сердито.

Дэн Дин-чжань улыбнулся:

— Я знаю, что ты не согласен. Если бы ты сидел вместо меня на троне, то чужестранцы уже были бы изгнаны из Срединного царства.

— Да, это так, — ответил мажордом.

— Ты забываешь, что император Даогуан получает часть доходов от торговли с иностранцами. Я тоже получаю свою долю. Император Даогуан желает познакомиться со многими изобретениями чужестранцев. Так что проблема подобна той, с которой столкнулся дьявол в одной старинной легенде. Он обидел богов, и когда отрубил голову огромной змее, которая собиралась напасть на него, двенадцать новых голов выросло на месте прежней.

Ло Фан понял значение слов его хозяина. Его должность предполагала выполнение императорской политики, а не формирование самой политики.

— Ты знаешь об американском Фань-гуй, который вынужден жить в доме Сун Чжао в это тяжелое время? — спросил наместник.

Удивленный вопросом, мажордом кивнул.

— Говорят, что он не такой, как другие иностранцы. Он верно служит Сун Чжао, который абсолютно предан Срединному царству. Говорят, — добавил он, предпочитая не упоминать, что Кай был его информатором, — что у этого американца китайское понятие чести. Он отказался заниматься опиумом. Он не пытается обмануть Сун Чжао или кого-нибудь другого.

— Я тоже слышал о нем только хорошее, — сказал Дэн Дин-чжань. — Поэтому просто неизбежно, что он нажил себе врагов среди других чужестранцев. Они потребовали, чтобы он был наказан, потому что провел это тяжелое время в доме Сун Чжао. Английский коммодор прислал мне эту просьбу, но ему тоже нравится американец и он не хочет, чтобы он сильно пострадал.

— Почему нельзя забыть об этой просьбе? — спросил Ло Фан.

— Фань-гуй — странные люди. Англичане, зарабатывающие здесь деньги на опиуме и на другой торговле, имеют влиятельных друзей при дворе их короля в Англии. Если они сочтут, что коммодор слишком снисходителен, его заменят другим чиновником, который может причинить нам гораздо больше неприятностей. Так что в наших же интересах обеспечить выполнение этой просьбы.

— Что вы изволите приказать, ваше превосходительство?

— Нужно напасть на американца. Но нельзя допустить, чтобы его убили или покалечили на всю жизнь.

— Мало кто сможет выполнить такой противоречивый приказ, ваше превосходительство.

— Я знаю лишь одного. Он специалист в искусстве боя, но он достаточно умен, чтобы знать, когда следует умерить свою силу и умение.

Ло Фан низко поклонился.

— Я сам займусь этим делом, ваше превосходительство, — сказал он, и как только вернулся к себе, Ло Фан сразу же отправил послание Каю.

Сун Чжао смирился с неизбежным, когда его собственный мажордом пришел к нему. Невозможно было не подчиниться приказу императорского наместника, и поэтому сразу после ужина Сун Чжао настоял, чтобы Лайцзе-лу и Сара в паланкине сопровождали его на особый праздник фейерверков, который проходил во дворцовом саду наместника. Самые привилегированные лица, особенно из высоких классов мандаринов, редко удостаивали своим присутствием подобные спектакли, и Лайцзе-лу стала возражать, потому что в душе надеялась встретить Джонатана в его покоях после их обычного вечернего прощания.

Однако ее отец был непреклонен, так что у них с Сарой не было выбора. Один их помощников Кая взял на себя руководство их охраной, на что женщины не обратили внимание; если бы они задумались над этим, то сочли бы странным, что мажордом сам не отправился с ними.

Джонатан был предоставлен сам себе и, взяв с собой книгу в комнату, приготовился провести вечер один, за чтением.

Спустя некоторое время через боковую калитку имения Кай впустил высокого, крепкого мужчину, который был одет во все черное.

Джонатан вздрогнул, когда открылась дверь в его гостиную и в дверях показался совершенно лысый гигант во всем черном.

Зная, что познания американца в кантонском наречии были ограничены, Ло Фан произнес медленно и отчетливо:

— Фан-гуй! Готовься защищаться.

Заметив сразу, что этот человек не был вооружен, Джонатан отложил книгу в сторону.

— Ты собираешься ограбить меня? — решительно спросил он.

— Нет, я собираюсь научить тебя уважению.