Династия. Белая Кость

— Ждёт, как и положено примерной супруге. Её братец и дигорские послы хотели уйти. Она приказала им сесть на место и веселиться.

Рэн упёрся рукой в колонну и опустил голову:

— Сегодняшний день был ошибкой.

— Любовь всегда ошибка. — Киаран окинул его придирчивым взглядом. — Вы промокли. Надо переодеться.

Рэн сжал ему плечо:

— Спасибо! — И вошёл в башню.

Киаран вернулся в зал. Поднялся на возвышение и наклонился к Бариссе:

— Король будет с минуты на минуту, ваше величество.

Она посмотрела устало:

— Это вы позвали Янару в Фамаль?

— Кто вам сказал, что она приехала?

— А к кому ещё мог уйти мой муж? Хотели сорвать брачную церемонию?

— Я не звал её. Клянусь!

Барисса повернулась к Лейзе:

— Вы пригласили Янару в Фамаль?

Лейза округлила глаза:

— Она здесь?

— Значит, не вы, — протянула Барисса. — Тогда кто?

Этот вопрос мучил и Киарана. С высоты помоста зал хорошо просматривался. Музыканты играли. Жонглёры подкидывали шары и кольца. Слуги устанавливали на столы новые блюда. Гостей встревожило отсутствие короля, но они не показывали вида. Ели, пили, смеялись и беспрестанно болтали. Брат Бариссы и дигорские послы увлечённо беседовали с Хранителем грамот. И только герцог Лой Лагмер смотрел в одну точку, сжимая-разжимая кулак. Почувствовав на себе взгляд Киарана, главный недруг короля с подозрительной поспешностью присоединился к разговору соседей. Киаран стиснул зубы от досады: вот же он — коварный интриган!

Гости встретили короля шутками и аплодисментами. Рэн, облачённый в другую одежду, двинулся между столами, похлопывая по плечу то одного дворянина, то другого и сетуя, мол, залил свадебный наряд вином, пришлось отлучиться. Подойдя к помосту, объявил, что удаляется с королевой.

Камердинер и первая фрейлина помогли новобрачным раздеться. Барисса в льняной сорочке юркнула в постель и стыдливо подтянула одеяло к подбородку. Рэн в рубашке и штанах улёгся поверх одеяла. Святейший отец благословил супружеское ложе и оставил молодых наедине.

Рэн ненадолго удалился в купальню, а когда вернулся, застал жену обнажённой. Стоя возле кровати, смущённая своей наготой, бледнея и краснея, Барисса нашла в себе силы вскинуть голову и посмотреть Рэну в лицо:

— Я вас возбуждаю?

— Да, — ответил он и снял рубашку. Его пальцы забегали по завязкам на штанах.

Не сводя с Рэна глаз, Барисса легла на кровать. Стыдливость исчезла, словно сорванный бурей покров. Каждая клеточка её тела стонала желанием отдаться на волю любимого мужчины.

Рэн задул свечи, забрался на ложе и навис над супругой, как чёрное небо над бездной.

— Только прошу вас, осторожно, — прошептала Барисса. — Я отдаюсь впервые.

И обвила его шею руками.

Не такой он представлял себе брачную ночь с нелюбимой женщиной. Изголодавшее тело стонало от наслаждения, разум оправдывал мужскую похоть, осквернённая душа выворачивалась наизнанку от предательства.

Обессилев, Рэн откинулся на спину и уставился на продолжающий колыхаться балдахин. Нет у его существа трёхголосья. Нет и уже никогда не будет.

Эпилог

Надзиратель закрепил на стене факел. Открыл дверцу в решётке и внёс в камеру баул и корзину. Кьяр поднялся с лежака, втянул в себя полузабытые запахи. В бауле обнаружились тёплые вещи и одеяло из собачьих шкур. В корзине — настоящая еда, а не те помои, которыми кормили обитателей Безумного дома.

Исполняя просьбу Кьяра, надзиратель разделил еду между всеми узниками. Белому дьяволу вместе с ломтём хлеба и кусочком окорока вручил вязаные носки.

Этой ночью Кьяр впервые за долгие годы не видел во сне девочку, сидящую в погребе между мешками.

* * *

В камине трещали дрова. Углы опочивальни прятались в полумраке. За окнами кружили пушистые хлопья снега, и казалось, что наступило утро. Кутаясь в пуховый платок, Ифа села возле огня, разложила на столике письма. Прочитала одно письмо, второе, третье… И расплакалась, целуя листы, испещрённые торопливым почерком Киарана.

* * *

Установив на табурет масляную лампу, Бари с трудом вытянул из-под кровати окованный медью сундук и откинул крышку. Сундук был доверху наполнен старинными золотыми монетами треугольной формы с дыркой в центре. Приданое Янары. Все решили, что её муженёк обменял монеты на векселя. А купцы не осмелились сказать королю, что никаких денег они не получали, и безропотно погасили несуществующий долг золотыми «коронами».

Бари нашёл сундук, когда исследовал подвалы под Мэритским замком. Хотел порадовать сестру, но передумал. Наивная женщина вернёт деньги купцам, а ему что останется?

Вытащив из-за пазухи моток тонкой кручёной верёвки, Бари уселся на пол и принялся нанизывать монеты на шнур.

* * *

Прикрывая зевок ладонью, Таян приблизилась к детской кроватке. Постояла, любуясь спящим Бертолом. Перешла к колыбели и переменилась в лице. Дрожащими руками откинула одеяльце с Дирмута. Сцепила пальцы в замок и, воздев глаза к потолку, зашептала молитвы. Малыш спал на боку, согнув ножки в коленях.

* * *

Солнце выползло из-за горизонта. Лучи пробежались по заснеженной равнине, разбрасывая искристые брызги, и запутались в ветвях берёзовой рощи.