Дилемма всеядного: шокирующее исследование рациона современного человека

В ряде отделов магазина меня фактически ставили перед выбором из разных литературных произведений, ненавязчиво конкурирующих между собой. Так, в молочном отделе некоторые пакеты органического молока несли надпись «ультрапастеризованное». Этот дополнительный шаг обработки подавался как благо для потребителя, поскольку он увеличивает срок годности. Но еще большее число местных молочных продуктов хвастались тем, что они не являются ультрапастеризованными. Подразумевалось, что эти продукты были более свежими, менее обработанными и, как следствие, более органическими. Увидев, что это молоко дали те самые коровы, которые живут без страданий, я даже почувствовал к ним некоторую зависть…

Вообще на данной конкретной этикетке много говорилось об образе жизни коров. Оказывается, эти породистые голштинки обеспечены «достойными условиями обитания, в том числе навесами и удобными местами для отдыха… В их распоряжении достаточно пространства, надлежащее оборудование и хорошая компания себе подобных». Все эти пассажи производили на меня сильное положительное впечатление вплоть до того момента, пока я не прочитал этикетку к другому продукту – к сырому, совершенно необработанному молоку. Этикетка гласила: «Наши коровы круглый год пасутся на зеленой траве». Эта аннотация заставила меня задаться вопросом, упоминались ли коровы, зеленая трава и пастбища на первой этикетке, и внезапно я обнаружил, что отсутствие в первом случае этих слов настораживает. Как сказал бы литературный критик, автор первой этикетки в своем произведении полностью обошел молчанием сами понятия коров и травы. В общем, чем чаще я делал покупки в Whole Foods, тем больше думал о том, что в этом месте могут пригодиться навыки литературного критика, а может быть, и журналиста.

Слова на этикетках, брошюры в точках приобретения, схемы сертификации – все это призвано сделать сложные и запутанные пищевые цепи более понятными потребителю. При промышленном производстве продуктов по пищевой цепи, связывающей производителя и потребителя, распространяется практически единственная информация – цена. Чтобы понять это, достаточно взглянуть на типичное объявление в супермаркете. В нем отражены только количество и стоимость: помидоры по 0,69 доллара за фунт (около полутора долларов за килограмм); фарш из шейки по 1,09 доллара за фунт (около двух долларов за килограмм); яйца по 0,99 доллара за дюжину специальная цена на этой неделе. Есть ли на свете какие-то иные категории продуктов, которые продаются с такими скупыми сведениями? При этом, конечно, информация движется в обоих направлениях, и фермеры, которые получают сообщения, что потребителей заботит только цена, сами начинают заботиться только о доходности. Именно так и укрепляется экономика дешевой еды.

Одним из ключевых нововведений, связанных с органическими продуктами питания, была идея пропускать по пищевой цепи между производителем и потребителем еще немного информации, например наряду с ценой давать рассказ о товаре.

Так на этикетках сертифицированных органических продуктов появились небольшие истории о том, как и где были произведены эти конкретные товары. В свою очередь, у потребителя появилась возможность написать фермеру, что он высоко ценит помидоры, произведенные без вредных пестицидов, или предпочитает кормить своих детей молоком от коров, которым не вводили гормоны роста. Таким образом, определение «органический» оказалось в супермаркете одним из самых могучих слов: без какой-либо помощи со стороны правительства фермеры и потребители, работая вместе, создали индустрию в 11 миллиардов долларов, которая в настоящее время является наиболее быстро растущим сектором пищевой промышленности.

Тем не менее сам по себе органический лейбл, как, впрочем, и любая другая этикетка в супермаркете, служит просто несовершенным заменителем непосредственного наблюдения за тем, как производится та или иная пища. Это такая уступка реальности: в индустриальном обществе большинство людей не имеют ни времени, ни желания прослеживать путь продуктов вплоть до исходной фермы, которая сегодня отстоит от места потребления в среднем на полторы тысячи миль (2400 километров). Чтобы преодолеть этот путь, мы полагаемся на специалистов по сертификации и авторов этикеток, а дальше, в значительной степени, на собственное воображение, которое подсказывает нам, на что похожи фермы, где производят нашу пищу. При этом органическая этикетка может вызвать в воображении образ простого сельского подворья, тогда как в действительности продукты производит промышленный комплекс. Отсюда вопрос: как узнать, какие они, эти фермы, на самом деле? Насколько точно истории, которые о них рассказывают, соответствуют реальному положению дел?