Дикторат. Эффект молнии. Часть 2

И, наверное, был прав. Но Иван отжал рычаг, и машина нырнула в громадный колодец. Ещё глубже. Ещё мрачнее. Тут были только тёмные стены и железные полосы, вдоль которых они неслись. Страх сжал каждому горло и не позволял даже кричать. Что и говорить, дышать тут тоже было почти невозможно. Лоб Ивана покрылся мелкими бисеринками пота. Парень повёл машину вперёд, немного снизив скорость. Эдэр вперился взглядом в серьёзное лицо паренька и боялся пошевелиться. Самые плохие предчувствия молотами колотили по вискам, в груди сдавило, когда машина накренилась набок, протискиваясь в узкий коридор. И вдруг «вертушка» вырвалась на свет.

Перед ними растянулось ущелье, ощерившись клыками серых скал. А над головой появилось солнце, светлое, лучистое, с которым все они уже успели распрощаться за эти несколько страшных минут. Иван громко и с облегчением выдохнул. Попетляв ещё немного, он цокнул языком и резко поднял машину, выводя её над обломанной нещадно скалой. И Эдэр увидел деревья.

– Лес! – обрадованно взвизгнула чумашка. – Здесь тоже есть лес!

– А то, – важно подмигнул Иван и направил летающую штуковину к земле.

– Ты сможешь нас вернуть? Потом, – спросил Эдэр.

– З-зачем?! – удивился Иван.

– Там мой народ. Моя земля. Это моя ответственность, раз прежний командо предал людей. Я обязан вернуться, когда разберусь, что к чему, – жёстко ответил Эдэр, с каждым словом придавая себе б'oльшую значимость. Не ему мириться с ролью никчёмной пыли. Гиганту отчаянно хотелось вновь обрести вес, встать ногами на твёрдую землю, взять в руки меч и знать, что он чего-то стоит, что люди боятся его и уважают. Быть никем, тем более подопытной крысой, он позволить себе не мог.

Они проскользнули между деревьями и приземлились у притаившегося под ветвями громадных елей, серого вытянутого прямоугольника. Новенького, с замысловатыми окнами и стеклянными вставками поверху. Среди мощных стволов виднелись другие такие же прямоугольники. Сколько их было, Эдэр сосчитать не успел.

Иван устало откинулся на кресло:

– Вот. П-прилетели. Хрена они теперь н-нас найдут.

– И что теперь? – спросила чумашка.

– Вылезаем и п-пытаемся очухаться, – вытирая покрасневшие от напряжения глаза, сказал Иван и опять выдохнул звучно и со смаком: – Фу-ух, как трое суток п-п-подряд в Б-батлкрафт р-рубиться…

Он ткнул пальцем в панель, и боковые стенки аппарата поползли вверх. В лицо пахнуло свежестью, смешанной с запахом пепла и чего-то неприятного. Эдэр вдохнул, воздух оказался настолько тяжелым и густым, что в ноздрях, в горле, в груди стало больно. Лисса встала с его колен и тут же покачнулась, покраснела и вцепилась в панель. Гигант поднял руку, чтобы поддержать чумашку, но почувствовал, что тело его неожиданно прибавило в весе, стало неповоротливым и громоздким, будто он из зайцекота превратился в медведя.

Рядом громко, с раскатистым хрипом закашлялся Тим.

– А-ад, – простонал Грэг и упал рядом с Николом.

Иван встревоженно посмотрел на беглецов и тихо сказал:

– Д-да, сорри, р-ребята. У нас тут всё немножко н-не так…

Чужой воздух раздирал внутренности когтистыми лапами. Хватаясь за грудь, Эдэр подумал: «Хэйдо, Ад! Погоди, ещё посмотрим, кто кого…» И отключился.

* * *

Продолжать трястись, как лист на ветру? Нет уж, надоело!

Как только мы разместились в странной летающей штуковине, я просто позволила происходить всему на свете. Лишь бы я сама и те, кто попал со мной в эту передрягу, были в порядке. Да, и вообще, когда в тебе признали мутанта: смесь человека и какой-то электрической рыбы, при том что я рыб за всю жизнь видела раз-два и обчёлся, стоит ли ждать чего-то более неслыханного? Нет, само собой, подземная пещера, шахты и колодцы в кромешном мраке меня впечатлили. Но если бы зелень в том месте, куда мы прилетели, оказалась синей, а стволы деревьев торчали кверху корнями, я бы не стала поражённо разевать рот.

Духи миловали – всё выглядело вполне нормальным: и трава, и деревья… Только несло чем-то неприятным из открытого люка нашей леталки. Пожар, что ли, тушили недавно? Вот так всегда – соберёшься с духом, подготовишь себя к чему-нибудь из ряда вон, а жизнь посмеётся над тобой и подсунет нечто заурядное, говоря: хватит с тебя чудес, ещё штаны обмочишь. Да и ладно, я совсем не против обычного. Я бы даже обрадовалась, если б нам навстречу выскочил обыкновенный зайцекот с серыми ушами и розовым носом.

И тут же я поразилась: надо же, а я крута! Захотела перелететь Разлом, и перелетела! Кто б из наших поверил? Сколько раз Мусто и прочие мальчишки с любопытством и страхом смотрели на ту сторону Разлома. А сделала это я, девчонка.

Я неслышно хмыкнула под нос, но тут же мысленно погрозила перед ним пальцем. В следующий раз следует осторожнее желать. Желания опасны тем, что сбываются… Никто ведь из нас и догадаться не мог, что за Разломом творится неизвестно что, а перелёт через него будет таким, что внутренности попросятся наружу. Но зато теперь я зауважала Ивана: хилый и неказистый на вид, а посмотрите, как гонял у самого чёрта в кишках! Даже на мужчину стал похож…