Диктатор

Я помотал головой, поморгал, сглотнул слюну в резко пересохшем горле. Оглянулся на Рики.

— Ты это видел? — спросил полушепотом у него.

— Что-с, сеньор губернатор? — недоуменно переспросил Рики.

— Да нет, ничего, — медленно проговорил я.

Мне вспомнился недавний сон про маленькую девочку-призрака, но я постарался выбросить это воспоминание из головы.

“Померещилось, наверное!” — подумал я. — “Много работаю! Стрессы, сложные ситуации! Вот и видится всякое!”

Успокоив себя так, я решительно пошел к выходу. Рики и Матильда последовали за мной.

На поляне перед дворцом вовсю царило веселье. Люди сидели и стояли группками, разливали твинбичевский ром из бутылок, чокались, говорили тосты. Сестры Лючия танцевали под аплодисменты братьев Муньосов. Над поляной висел смех и веселые разговоры.

— А-а! Сеньор губернатор! Синьор губернатор! — понеслись восторженные возгласы, когда я вышел из дверей дворца под козырек балкона.

Ко мне поспешил Родриго с большой бутылью, наполненной жидкостью миндального цвета. Сунул мне в руки деревянную бомбилью, с бульканьем налил в нее рома. Я поморщился от резкого запаха спирта и жженого сахара или чего-то похожего на карамель. Хотя этот аромат конечно же был мне уже знаком. Шершавая бомбилья царапала ладонь простой, необработанной поверхностью теплого дерева.

— Вы — наш герой, синьор губернатор! — произнес Родриго с широкой улыбкой. — Вы спасли мою дочь от этого разбойника Рауля! Я навеки ваш должник!

— Да что ты! Не стоит! — начал отнекиваться я. — Это моя работа!

— Выпейте с нами, синьор губернатор! — Родриго позвал за собой к группе во главе с тетушкой Терезой.

По дороге к ним, спускаясь по ступенькам, я увидел Владу, которая разговаривала со своими, но проводила меня надменным взглядом.

— За молодого сеньора губернатора! — тетушка Тереза подняла свою бомбилью над головой, верующие тропиканцы радостно загалдели и загудели, с улыбками повторяя жест своей главы.

— Дай Бог ему здоровья и долгих лет процветания и правления нашим любимым островом! — тетушка Тереза неспешно, растягивая слова, нараспев произнесла тост и опрокинула бомбилью в свой рот.

— Вива! Вива! Слава Господу! Слава губернатору! — вторили ей верующие и пили из своих разнообразных емкостей, вплоть до очищенных кокосовых орехов.

Я уже знал, что за пламенный ром мне налили, знал и помнил твинбический убийственный напиток и его последствия. Поэтому я морально настроился, собрал всю свою серьезность, глубоко задышал, выдохнул и тоже опрокинул ром из своей бомбильи.

Дыхание перехватило, на глазах выступили слезы, горло полыхнуло огнем, я чуть было не закашлялся. Подождал десять секунд и смог наконец вдохнуть воздух. За это время пылающая жидкость прокатилась по моему желудку и в животе стало горячо.

Окружающий мир вокруг поплыл и заискрился. Я заулыбался и огляделся.

Под балконом горели фонари — свечи в медных коробочках с мутными стеклянными стенками. И три факела на высоких палках были воткнуты вокруг поляны, от них расплывался темный, терпкий дымок.

Из колонок лилось спокойное вечернее танго. Страстная женщина пела о любви на фоне звуков пианино, трубы, саксофона, гитары и маракасов. Мелодия кружила над поляной и расслабляла, заставляла забыть обо всем на свете и просто улыбаться.

Рики и Матильда стояли чуть позади меня и также осушили поднесенные им бомбильи. Анна была рядом с отцом, смотрела на меня блестящими глазами и счастливо улыбалась. Царапины на ее шее заживали.

“Наверное, ради таких вот вечеров и стоит жить!” — грустно подумал я. — “Они бывают редко и жаль, что скоро забываются, и это грустно! Все хорошее быстро пролетает! Как не цепляйся за моменты счастья — они проходят! И снова наступают обычные будни, стирая такие вечера из памяти.”

— А давайте повторим, синьор губернатор! — Родриго подался ко мне с бутылкой, щедро налил мне в бомбилью.

— Спасибо, Родриго! — сказал я и тут же удивился, как быстро начал заплетаться мой язык.

Пришел черед Родриго произносить тост.

— За нашего досточтимого молодого губернатора! — хрипло сказал он, предварительно откашлявшись. — Пусть Господь осветит его путь и ведет его деяния и помыслы на благо нашего родного острова!

— Да! За губернатора! — понеслись подбадривающие возгласы из окружающей веселой толпы.

Мы снова выпили. За прошедшие после этого пять минут музыка, казалось, налилась мощью и полностью окутала мой разум. Меня закачало на мягких аккордах и переборах гитары, голос нежно поющей негритянки обволакивал, заставлял улыбаться и раскачиваться в ритме музыки.

Многие тропиканцы разбивались на пары и начинали кружиться и танцевать, смеясь и счастливо улыбаясь.

Я огляделся вокруг. Перед глазами все плыло в оранжевом терпком тумане. Пары плавно танцевали на маленькой поляне в неясном свете, а вокруг была черная ночь. Родриго раскачивал тетушку Терезу, Рики увлек Матильду, Муньосы, естественно, танцевали с сестрами Лючия, Мария весело кружилась с Мучо, пожилые плантаторы танцевали парами друг с другом, Фелипе неожиданно пригласил Владу.