Дикое поле

Хотя… и эта, плохая, власть (а другой-то нет и вряд ли когда-нибудь будет) куда лучше, чем полная анархия, откровенное волчье право, кровь… Да и уважаемые граждане пусть на сами себя со вниманием, посмотрят. Чиновники да милиционеры не с Марса в матушку Россию засланы — это ж все наши люди, такие же, как мы, плоть от плоти. Обычные граждане, конечно, в таких масштабах, как высокопоставленные чиновники, не воруют — так это не из-за честности вовсе, а потому, что возможностей нет, силенок, грубо говоря, не хватает. А было бы? Миша, правда, знал одного честного человека — Веселого Ганса дружка. Молодой совсем парень, но из — так скажем — зажиточной семьи. Никогда ни в чем особенно не нуждался, машинку с помощью родичей справил, жилье, потом тетушка любимая померла — племянничку еще одна отошла квартирка. Вот и трудился он себе помаленьку опером — честным и правильным. А когда все есть, чего ж не работать-то? А если б не было? Вопрос риторический, да и вообще — неча на зеркало пенять! А опер тот честностью своей, между прочим, гордился, хотя было ли чем гордиться-то? Когда все вот так, на блюдечке.

— Ну, — Ак-ханум улыбнулась, толкнула задумавшегося Михаила локтем. — Все услыхал? Всех увидел? Теперь твоя работа начнется.

Ратников кивнул:

— И что конкретно я должен узнать?

— Снова говоришь непонятно.

— Ну… Ты сказала — «все». Но это как-то…

— Я тебя поняла, Мисаиле. Узнай, кто из них с кем договорился и о чем.

Да-а… Ратников покачал головой — задача-то не из легких. Но кто сказал, что будет легко? С другой стороны, пообретаться среди ордынских русских — тоже дело неплохое: Темку-то где-то там нужно искать. И еще этих… людокрадов. С браслетиками!

Человек предполагает, а Бог — располагает. Напрасно Миша надеялся, что, исполняя задание княжны, проникнет в русскую общину Сарая. Как быстро выяснились, князья с ордынскими русскими не общались — брезговали, свиньи чванливые, как же — они же особо важные персоны, випы!

Ростовские князья со всем своим табором поселились в виду ханского шатра, в специально выделенной им юрте — там так вот, по-татарски, и жили, отгородившись от всех плотным кольцом обслуги и стражников.

Князья углицкие и все остальные прочие такой халявы не имели и жили в городе, на подворье, нарочно поселившись подальше от местных русских по принципу «гусь свинье не товарищ».

Этих вот, углицких и прочих, было проще всего достать, с них-то Михаил и начал, заявившись на подворье под видом боярина-новгородца, ищущего в Сарае приличный, дающий немаленький куш, пост.

— Хочу вот, в баскаки податься, — угощая вином охочего до дармовой выпивки «молодшего князя» Василия, делился своими мыслями Ратников.

С князем он познакомился возле церкви, вполне к месту ухватив за воротник сдернувшего княжеский кошель воренка, которого сам же специально для этого и нанял.

— Эй, господине! Не твоя ли мошна?

— Что? А ведь моя! — чернявый, похожий на проигравшегося в пух и прах выгнанного из полка гусара, князь радостно принял кошель. — Вот благодарствую, мил человек, спаси тя Бог!

— Жаль, татя-то упустил, уж не взыщи.

— Да пес с ним, с татем! — князь Василий подмигнул и залихватски подкрутил усы. — Вижу, человек ты не бедный.

Ха! Еще бы! Зная, что по одежке встречают, Михаил приоделся по местной довольно-таки эклектичной моде и выглядел теперь, как брачующийся фазан: поверх ярко-голубого, подпоясанного желтым шелковым поясом дэли — ярко-пунцовый армяк, отороченный беличьим мехом, ну а на плечах — небрежно накинутый плащ нежного травянисто-зеленого цвета. Да, еще лихо заломленная набекрень соболья шапка! Ну и меч в красных сафьяновых ножнах — вот этот меч-то ясно указывал, что «господин боярин» человек не простой. Вообще-то русским в Сарае оружие носить запрещалось.

Уселись неподалеку, в харчевне, хитрый гусар-князь сразу же заказал кувшинчик, а уж дальше как-то уж так само собой вышло, что за выпивку платил Ратников, а пил новый знакомец, как выяснилось, изрядно, можно даже сказать — лихо. И так же лихо болтал, хвастался:

— Да мы вчера, да к самому царю! Сам царь нас чествовал!

— Ну уж прямо так и чествовал?

— Гм… ну, не чествовал… но — с честию принял!

— Сам царь… А кроме царя Бату, с кем-нибудь еще встречались? Просто я тут, в Орде, многих знаю, могу, если надо, чего подсказать — стоит кому подарки дарить, или так, пустое.

— А, вон ты про что! — князь махнул рукой. — А ну-ка, выпьем. И скажи-ка, коли такой ушлый, кто больше на царя влияет? Царица? Братовья? Старший сын?

— А вы с кем спелись-то?

— Да покуда еще ни с кем. Хотели к братовьям царским сунуться, так там уже ростовские сволочуги свои подарки заслали. А нам с ними не тягаться — Ростов-то побогаче будет.

— Так-так, — Ратников покачал головой. — Значит, к ханам соваться не стали?

— Говорю же — не так и много добра у нас. Сразу на всех не хватит, надо кого-то одного выбирать… вот, может, царицу?

— Можете и царицу. Баракчин-хатун — женщина очень даже влиятельная. Обязательно ей надо что-нибудь этакое подарить, а уж она в долгу не останется.