Дикие орхидеи

В конце концов Ноубл решил, что надо звонить Элли: пусть берет машину и приезжает сюда. Мол, они вместе объедут город — мало ли, может, удастся найти Ребекку. Я не удержалась и отпустила замечание в адрес почти пустой бутылки виски — сказала, что Ноубл сделал из себя человеческий компас и теперь без труда наведется на любого алкоголика.

Мне показалось, что моя шутка очень остроумная, но Тесса — маленькая изменщица! — напустила на себя весьма взрослый вид и сказала:

— Ты не забывай, что здесь в прошлый раз сделали с женщиной, которая влюбилась в дьявола.

Высоко задрав нос, она схватила Ноубла за руку и потащила прочь из комнаты.

Они ушли. Образ, который вызвало в моем воображении «невинное дитя», заставил задуматься, а не утопить ли мне часть проблем в спиртном. Я взялась за стакан Ноубла, однако не смогла побороть отвращение к запаху, поэтому поставила его на место и отправилась на кухню. Может, там найдется херес?

Хереса я не нашла и заглянула в холодильник. До приезда Ноубла поступление продуктов в этот дом всецело контролировала я. Не считая окорока, который так любит Форд, самым калорийным продуктом, который я покупала, был йогурт с джемом. Но с появлением в доме Ноубла и Тудлса я потеряла власть над содержимым холодильника. Каков итог? Холодильник битком набит жирным и сладким. Джем по сравнению с этим — здоровая пища! Я хотела уже пренебрежительно хлопнуть дверцей холодильника, но вдруг во мне словно что-то щелкнуло. Я считала себя одним человеком — вменяемым, трудолюбивым, разумным, — а мир видел во мне совершенно другого человека — чудного, полусумасшедшего и опасного. Женщины, у которых бывают видения, не едят здоровую пищу. Женщины, у которых бывают видения, носят фиолетовые шали, большие кольца в ушах и едят жареное.

Когда приехал Форд, я уже почти опустошила запасы сладкого в доме — и чувствовала себя намного, намного лучше.

По сути дела, я чувствовала себя настолько хорошо, что согласилась пойти на пикник с мисс Эсси Ли, Тудлсом и Фордом. Мы шли через лес — ах, буйная зелень Северной Каролины! — к тому месту, где мы познакомились с Расселом. Оно оказалось так же прекрасно, как и вдень нашей первой встречи. Однако все таращились на меня так, словно я спятила. Я решила, что, если они не могутна время забыть о тяготах своей жизни и насладиться красотой природы, это их личные проблемы. Форд даже из леса не желал выйти — и все потому, что здесь я встретила другого мужчину. Его поведение открыло мне новые грани понятия «ревность».

Мисс Эсси Ли пару раз выбила меня из колеи. Она заметила, что этот конкретный вид диких орхидей, которые я видела вокруг в изобилии, цветет в июне, а сейчас на дворе август. Меня это насторожило, но потом я подумала, что происходят события и постраннее того, что цветы цветут не в срок. Может, особые климатические условия... Если в июне бывают снежные бури, то почему бы орхидеям не зацвести в августе?

Во второй раз мисс Эсси Ли застала меня врасплох заявлением о том, что моя бабушка жива. Кажется, все они ожидали, что я тут же поскачу в лес повидаться с ней.

Ну ладно, может, «застала врасплох» — это слишком мягко сказано. Скорее уж проехалась по мне самосвалом, сдала назад и повторила свой подвиг. Так будет правильнее.

Мне хотелось сказать: эй, подождите-подождите! Может, мне не помешают какие-нибудь дополнительные сведения, прежде чем я брошусь в объятия «бабули»? Может, для начала стоит посвятить меня в тайну моего происхождения? Выяснить в конце концов, кто я такая... Кое-какие предположения у меня, правда, есть, но до конца я все равно не уверена. Зато мисс Эсси Ли это явно известно. Я перевела взгляд на Форда и сразу поняла, что он тоже знает. И только мы с Тудлсом были ошарашены.

При мысли о том, что мне сейчас придется идти в этот жуткий лес и искать там «бабушку», первое, что мне захотелось сделать, — это предложить Форду обсудить все за пончиками. Я вроде бы когда-то слышала, что есть такие сдобные штучки с вишневым желе внутри. Всегда была неравнодушна к вишням.

Я взглянула на темные, плотные, страшные тени от деревьев. Все ждут, что я пойду туда. Повидать бабушку. Но у меня почему-то не шли ноги. Мой сахарный «приход» закончился, и я, как любой наркоман, хотела его повторить. Я повернулась к Форду. Он, конечно же, поймет, если я этого не сделаю.

Но Форд пристально смотрел на меня, и у Форда было лицо героя. Я уже видела у него такое лицо: за секунду до того, как он выскочил из машины и спас четверых подростков от взрыва. Видела, когда он спас меня от гипотермии после второго видения. Видела, когда он на руках нес меня в гостиную после третьего.

Почему, нет, ну правда, почему я связалась с единственным на свете писателем-героем? Настоящим, до мозга костей героем? Кто говорил, что современные писатели наблюдают, но ни во что не вмешиваются? Хемингуэи все давно вымерли. Знаменитые писатели нынче играют в Малой лиге. Они не участвуют в корриде. Они пишут электронные книги.