Дикарь

Он взглянул на нее самым невинным взглядом.

— Ну конечно, само собой разумеется, — сказал он, слегка обескураженный ее резким тоном. Ему пришлось еще крепче ухватиться за ветку, которая снова начала клониться к земле. — Не думаете же вы, что я висел бы здесь ради чего-нибудь менее серьезного?

— Но…

Он улыбнулся обезоруживающей улыбкой:

— Вы должны понять, что у вас нет выбора. К тому же я не хочу, чтобы моя племянница росла без отца. Плохо же вы обо мне думаете! А теперь поскорее забирайте Шарлотту и вещи и выходите. Мне становится здесь совсем неуютно.

Джульет отошла от окна и в полном смятении потерла виски. Это уже слишком! Да, она расстроилась из-за того, что лорд Гарет не попытался остановить ее, когда она уезжала из замка, и даже втайне надеялась, что он поедет за ней следом, но это… это было бы чистым безумием!

А может быть, нет? Он предложил ей имя и защиту.

Он хотел позаботиться о них, хотел, чтобы восторжествовала справедливость по отношению к его покойному брату и женщине, которая должна была стать женой его брата.

Это, конечно, благородный жест, но… Джульет закусила губу, пытаясь разобраться в себе.

«Но я не люблю его! Правда, меня влечет к нему, но что, если это потому лишь, что он брат Чарльза и очень похож на него? Я должна любить человека за то, что он такой, какой есть, а не за его сходство и родство с человеком, за которого я желала бы выйти замуж!»

Ей стало страшно. Господи, что же делать? Ей нужен такой человек, как Чарльз, а не его брат — сумасшедший, бесшабашный, который висит сейчас на дереве за окном и с ветки делает ей предложение руки и сердца!

«Все это так, но мне с ним весело. И о Шарлотте следует подумать. Девочке нужен отец. — Джульет судорожно вздохнула. — Будь что будет. Я выйду за него замуж, но только ради своего ребенка».

Она оделась и уложила вещи. Заколов шпильками косу, она подобрала ее под простой белый чепец и, взяв Шарлотту на руки, вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь, чтобы не потревожить других постояльцев.

Будущее представлялось ей весьма туманным. Ясно было одно: лорд Гарет де Монфор все-таки не разочаровал ее.

Глава 12

Решить жениться было нетрудно. Решить, где жениться, оказалось значительно труднее, потому что английскими законами предписывалось оглашение имен лиц, предполагающих вступить в брак, которое производилось в церкви три воскресенья подряд. Учитывая, что Люсьен, несомненно, уже послал за ними погоню, они не могли позволить себе потерять столько времени. Этот закон не распространялся на Шотландию, но, пока они стояли перед гостиницей, обсуждая этот вопрос, Гарет категорически отказался тащить свою невесту и малышку в Гретна-Грин[9], дорога до которой была неблизкая. Каждый высказывал свои предложения. Предложения обсуждались и отвергались. Наконец подал голос Кокем, у которого, как оказалось, есть кузен в Лондоне, который, наверное, смог бы их обвенчать, если, конечно, получит на это благословение своего архиепископа.

— Отлично, едем к нему, — заявил Гарет и шагнул к Крестоносцу, довольный тем, что дело наконец уладилось.

Его будущая жена стояла в нескольких шагах от него — какая-то притихшая. Нетрудно было догадаться, что у нее появились сомнения относительно того, правильно ли она поступает, и что чем дольше затягивается отъезд, тем сильнее будут одолевать ее сомнения.

Именно так оно и было. Чем дольше они спорили, тем серьезнее становились ее опасения. Гарет хотел повести ее к алтарю, но он даже не задумался над тем, как он это сделает. Будет ли он готов взять на себя ответственность за жену и ребенка?

В какую авантюру она ввязывается?

Приятели Гарета рассаживались по коням. Чилкот подал ее сундучок Тому Одлету, который примостил его перед собой на луку седла. Перри застегивал сюртук, лорд Гарет подвел к ней коня. Он одарил ее обворожительной монфоровской улыбкой, которая на сей раз оставила ее равнодушной.

Он прикоснулся к ее щеке.

— Вы чем-то встревожены, мисс Пэйдж?

— Все в порядке, — солгала она, не желая обижать его. — День был очень тяжелый, вот и все.

— Это я во всем виноват. Вчера я вернулся домой довольно поздно и проспал все утро, иначе нагнал бы вас значительно скорее.

— Наверное, похмелье мучило, а, Гарет?

— Заткнись, Чилкот.

— Похмелье? — переспросила Джульет, удивленно подняв брови.

— Последствия выпитого ирландского виски, которое ощущается на следующее утро, — язвительно пояснил Перри. — Должен признаться, я и сам их ощущал.

— Мы все ощущали, — пробормотал Одлет, придерживая рукой сундучок Джульет.

— Как бы то ни было, — продолжал Гарет, — но я готов был убить Люсьена, когда узнал о том, что произошло. Вы знаете, что мы с братом не ладим, мисс Пэйдас Никогда не ладили и никогда не будем. Я сожалею лишь, что наши разногласия отразились на вас.

— Вот как? Я этого не заметила, — сказала озадаченная Джульет. О чем, черт возьми, он толкует?

— Но ведь он заставил вас уехать из замка, не так ли?

— По правде говоря, нет. Я уехала по доброй воле.

— Не может быть!