Дикая жизнь Гондваны

Ещё поначалу Петра Андреевича удивляло, что его пассажиры всегда ездят только в одну сторону, а обратно никто даже руку не поднимает на остановках. Он хотел даже спросить про это у других водителей. Но они все были калмыки или, может быть, тувинцы — бритые и ни слова не говорят, хоть спрашивай, хоть не спрашивай. Ну и ладно, подумал тогда Пётр Андреевич, значит так и надо.

Один только раз сели два пассажира от крематория. Уселись на переднее сидение, рядом с Петром Андреевичем, и за всю дорогу не сказали ни одного слова. Вышли они оба на проспекте Медиков и разошлись в противоположные стороны. Неприметные такие: отвернулся — и уже забыл как выглядят.

Пётр Андреевич немного постоял: какая-то вроде бы у него мысль появилась в голове — было в них что-то знакомое, что ли. Но тут сзади засигналили, и он поехал дальше — за новыми пассажирами. А обо всём задумываться — голова треснет.

Человек

Один человек умел разговаривать со зверями, птицами и даже насекомыми, а с людьми не умел.

Человека этого вообще нашли в мусорном баке. Он тогда был ещё очень небольшой человек: сантиметров тридцать пять всего ростом. Те люди, которые его нашли в баке, хотели сначала его съесть, потому что думали, что он докторская колбаса. А потом пощупали: мокрый. Докторская колбаса, конечно, тоже мокрая, но не так сильно. Поэтому не стали сразу есть, а сначала развязали. Смотрят — а там человек! Чуть человека не съели!

Тут как раз мимо шёл милиционер, огромный, метров пять ростом. Подложили человека ему — у такого не пропадёт. А сами спрятались в кустах и смотрят. Ну, милиционер шёл-шёл, видит — что-то лежит на дороге, пищит. Поднял, понюхал и унёс к себе в милицию.

И у милиционера этот человек и правда не пропал: сначала отдали его в дом малютки, потом ещё в какой-то дом, потом этот человек немного вырос, пошёл в школу и там его стали учить разным предметам.

Но только никак у него не получалось учиться: всё ему как об стенку горох. Зададут домашнее задание — а он его даже записать не умеет, не то что сделать. Бились с ним, бились, да всё напрасно. Так и махнули на него рукой — решили, что дурак. Пусть сидит на задней парте.

Но тут пришла в школу новая учительница по математике. «Кто это, — говорит, — сидит там на задней парте, ворон считает?» Тут отличница поднимает руку: «А это у нас дурак, — говорит, — вы на него не обращайте внимания. Он ничего не понимает — просто так сидит». Но учительница ей не поверила. Она молодая была, умная. Подошла к человеку, рассмотрела его внимательно и говорит: «А ты не такой уж и дурак! Я так думаю, что ты притворяешься. А ну скажи сколько будет семью-восемь?» И линейкой замахивается. Кое-как человек от неё в окошко выпрыгнул и убежал.

А вечером учительница домой пришла, включила свет: а у неё на стенах сидит четыреста миллиардов тараканов. Или, может быть, больше, их ведь никто не считал. И все шевелятся!

Ну в общем не стала больше эта учительница в школе работать, уехала куда-то и никто её с тех пор не видел.

И человека после этого уже никто не трогал. Он сидел себе на задней парте всё время в первом классе и смотрел в окно. Только он не считал ворон, как все думали, а делал им разные знаки, а они тоже ему делали разные знаки. Ну, чтобы не скучно было.

Но в конце концов совсем ему надоело учиться в школе: все кругом говорят что-то непонятное, в тетрадках выводят какие-то загогулины. А зачем? Сами не знают зачем.

Так что однажды взял этот человек да и ушёл жить в парк. Парк был большой и человек поселился в самом-самом дальнем его углу, где никто не гулял, только собаки бездомные. Нашёл себе ямку, насыпал туда сухой травы и стал жить.

В парке ему нравилось гораздо больше, чем в школе. Вороны носили ему еду из разных мусорных ящиков. Там этой еды так много, что вороны даже не могли её всю съесть если бы они её всю съели, то обязательно бы лопнули. Так что еды им было для человека совсем не жалко.

А белки никакой еды ему не носили, потому что дуры. Но как раз потому что дуры, от них тоже была польза: найдёт белка орех и закопает на зиму. Потом второй орех, пятый, десятый. А мозгов у неё в голове так мало, что больше двух мест она запомнить не может. Так что можно спокойно выкапывать и есть — белка про них всё равно забыла.

В общем зажил он — лучше не придумаешь: оброс со всех сторон волосами, грязи на него налипло столько, что зимой не холодно. Даже собаки ему завидовали, как он хорошо устроился.

А тут вдруг какая-то женщина забрела в этот угол парка непонятно зачем. Увидела человека и как закричит: «Ужас! кричит, — ужас! Ребёнок! Немытый! Нечесаный! Без родителей! В школу не ходит! Безобразие! Непорядок!»

Так сильно кричала, что опять пришёл милиционер, тот самый, который пять метров ростом, — думал, что кого-то убили.

Взял он человека за шиворот и отнёс назад в школу. Там его снова посадили на заднюю парту и опять про него забыли.