Дикая птица

Рогнеда стояла на четвереньках и долго не могла откашляться. Лёгкие жгло, в горле саднило, а перед глазами всё никак не переставали кружить красные мушки. Дарен гладил её по спине и говорил что-то ободряющее, но Рогнеда едва слышала его.

— Что за чертовщина, — прохрипела она и рухнула на землю. — Я убью её...убью…

— Она уже мертва, всё хорошо. — Дарен убрал с её лица мокрые пряди. — Я отрубил ей голову, больше она тебя не тронет.

— Да не мавку. Ту тварь, что её наняла.

— Мавку кто-то нанял?

— Она обмолвилась, что ей заплатили. Достаточно много, чтобы купить дом.

— Кто-то серьёзно взялся за тебя.

— У тебя привычка озвучивать очевидные вещи? — Рогнеда перевернулась на спину. Боль наконец начала отступать.

— Не огрызайся. Вредно для здоровья. Я выловлю меч из реки и поедем в терем. Надо тебя переодеть и высушить, а то ещё подхватишь хладную хворь, и никому не придётся тебя убивать.

***

— Боги, что с вами стряслось?

В царском тереме Рогнеду с Дареном встретила Власта, сводная сестра и советница царя. Невысокая, коренастая женщина, напоминавшая серенькую заботливую курицу. Она всегда носила одно и то же коричневое платье без узоров и украшений, пепельные волосы заплетала в тугую косу, превращаясь в бесформенное, невыразительное пятно.

Ходили слухи, что её с детства учили быть незаметной и тихой — всё же она была внебрачной дочерью почившего царя и служанки, и не должна была привлекать к себе лишнего внимания, но Радомир, едва сев на трон, внимание на неё все же обратил, возвысил и приблизил к себе. Почему — никто не знал. Одни шептались, что Власта помогла царю убить братьев. Другие были уверены, что у них закрутился роман, от которого на свет появилась дочь Власты — златокудрая Есения. Правда это или нет, никто не знал, но царь прочил тринадцатилетнюю Есению в жёны Дарену, и это сбивало сплетников с толку. С другой стороны, близкородственные связи в царских семьях никогда не были редкостью.

К Рогнеде, как и к другим обитателям Царских Палат, Власта всегда относилась с нежностью и заботой, подкрепляя устоявшийся в воображении чернокнижницы образ наседки.

— Закружилась голова, и я упала в реку, — соврала Рогнеда не моргнув глазом. — Удачно, что Дарен оказался рядом и помог мне.

— Ох, детки… — Власта побледнела и приложила руки к груди.

— И правда, удивительно удачно. — В зале появился Радомир, вид у него был напряжённый. — Дарен в последнее время часто оказывается рядом очень вовремя, чтобы помочь тебе, луна моя.

Рогнеда сделала вид, что не заметила нотки ревности в его голосе, и улыбнулась, вложив в эту улыбку всё доступное ей очарование.

— Представляешь, как мне везёт! — засмеялась она.

— Довольно болтать! — Всплеснула руками Власта и подхватила Рогнеду под руки. — Надо вас, ребятки, скорее переодеть, а то простудитесь! Смотрите-ка, продрогли до костей!

Слуги облепили их со всех сторон. Власта велела затопить баню, чтобы отогреться. Дарен от помощи и бани отказался и удалился в свои покои, даже не попрощавшись.

В бане было белым-бело от пара и едва можно было дышать от влаги и жара. Слуги растирали Рогнеду мочалками, обливали водой из ковшей и лупили вениками, а она всё прокручивала и прокручивала в голове странные события дня, пытаясь понять, куда ведут хлебные крошки.

В баню вошёл Радомир, совершенно нагой.

— Все на выход, — скомандовал он, и служанки, пряча глаза, поспешили прочь из бани.

Рогнеда мысленно закатила глаза. Только не сейчас. Радомир плюхнулся на лавку рядом, почесал волосатую грудь и положил руку на коленку возлюбленной.

— Я так соскучился, Рогнеда, а ты совсем меня не навещаешь, — проворковал он, приближаясь. — Моя постель так холодна и одинока.

— Боюсь, я ещё не совсем здорова для близости. — Она коснулась щеки царя.

— Может быть, тебе просто больше по нраву мой сын? — голос Радомира стал жёстче. — Где вы были сегодня? Мои люди видели, как вы вдвоём вышли из игорного дома и уехали с рыночной площади. На одном коне…

— Ты следишь за мной?! — Рогнеда отпрянула, внутри всё похолодело. Разговор ей не нравился.

— Я хотел убедиться в том, что ты в безопасности, но заметил кое-что другое. — Радомир наклонился к ней и схватил за руку. — Что вы делали? И почему…

— Да как ты смеешь сомневаться во мне! — Рогнеда вскочила на ноги. — И как смеешь следить?! Это ли поведение достойное благородного мужа? Достойное великого царя? И теперь врываешься ко мне в баню и чинишь разборки? Нагишом!

Голос её дрожал от гнева, но Радомир принял это за испуг.

— Я просто боюсь потерять тебя, — он говорил ласково, пытаясь перехватить её ладонь. — Ты же дороже всего на свете для меня, душа моя!

— Я не твоя собственность, царь! — Рогнеда выпрямилась и посмотрела на Радомира сверху вниз. — И не потерплю подобного обращения!

Радомир вскочил на ноги и попытался её обнять.

— Просто дай мне то, чего я хочу, — прошептал он, руки скользили по её бёдрам и спине. — Ты всегда была добра ко мне. Так не упрямься сейчас, и я всё тот час позабуду. И прощу тебя, звезда моя.