Диггер

— Понимаешь, в подземных лабиринтах иногда временные коридоры попадаются, через которые можно в прошлое или будущее попасть. Я и угодил в один такой случайно и оказался в одиннадцатом веке. Твой народ не видел, врать не буду, а с чудью встречался… едва живым ушел.

— Не может быть! — с восторгом произнес карлик. — Мне ведь дед тоже рассказывал про временные тоннели, а я не верил ему, думал, из ума он выжил. А теперь вижу, правду говорил.

Никитотий подвинулся ближе к Глебу и тихо прошептал:

— Слышь, а почему тогда наши вожди эту чудь богами называют?

— Не знаю, — пожал плечами парень. — Может, им выгодно, чтобы народ кого-то боялся. Да и лишние драгоценные камни не помешают, те, которые вы в каньоне складываете.

— Понятно, — пробубнил Тотя. — Обворовывают, значит, нас. А знаешь, Глеб, нужно, чтобы ты все это подземным жителям рассказал: и про чудь, и про лжецов-вождей. Тебе-то они поверят!

— Ой, нет, спасибо! — покачал головой журналист. — Революции мне сейчас противопоказаны. Я же тебе не все рассказал… В одиннадцатом веке в меня вселился один огненный монстр, и теперь я могу сгореть в любой момент. Особенно опасно, когда я нервничаю или волнуюсь. Тогда сразу искриться и светить начинаю. Поэтому и ищу я Черную диадему, чтобы выгнать огонь из своего тела.

— Знаешь, а я заметил, что от тебя оранжевый свет исходит, — серьезно сказал карлик. — Сначала думал — показалось, но когда тебя наши бабы окружили, так ты сиять начал, как ясно солнышко. Но все равно ты должен мне помочь, а то еще и наши дети будут эти чертовы кристаллы для чуди искать.

Глеб задумался, потом кивнул и произнес:

— Хорошо. Баш на баш: я толкаю речь о чуди, а ты мне помогаешь не только до Самарских пещер добраться, но и диадему найти!

Никитотий положил в рот рачка и начал задумчиво его пережевывать. Наконец он кивнул и сказал:

— Хрен с тобой! Помогу. Мне и самому интересно, существует она или нет. Только подвеску ты мне все равно отдашь.

— Лады! — обрадовался журналист. — Когда мне с народом общаться?

— Погоди чуток! Нужно, чтобы миражи на озеро опустились, а то поймают нас да, чего доброго, в скале замуруют.

— А могут?

— Как нефиг делать…

Карлик выматерился, а Глеб поежился и произнес:

— Тогда сам скажешь, когда нужно будет выступать.

Он взглянул на Жорика, который обошел всю пещеру, а теперь отдыхал на ложе Никитотия.

— Послушай, Тотя, — вдруг проговорил парень, — а зачем меня ваши женщины вылечили, прежде чем в пирамиду затолкать? У меня ведь руки были обугленные.

— Так монстры могли обидеться. Подумали бы, что им доходягу какого-то подсовывают, ну и город бы разгромили.

— А-а-а… вон оно как! Это еще нужно быть в форме, чтобы тебя чудовища отведали?!

— А ты как думал? Не зря же самых красивых и упитанных женщин в пирамиду отправляют.

— Красивых?! — хмыкнул парень.

— А то! Кстати, хочешь, любую к тебе пришлю.

— Спасибо, не нужно. Я чуть что воспламеняюсь. Еще сожгу кого-нибудь… Так что ограничимся пока разговором с народом.

— Зря! Ладно, ты давай ешь, а то сил не будет.

Карлик подвинул к Глебу тарелку с рачками. Тот сначала с опаской, а потом с большим воодушевлением набросился на еду. После трапезы он достал кошачий корм и накормил Жорика.

— А теперь ложись спать, — обратился к журналисту Никитотий. — А я в город прогуляюсь, посмотрю, что народ делает. Только из пещеры не выходи, а то женщины наши… ух, какие!

— Да понял я, понял, — кивнул парень. — Буду сидеть ниже травы, тише воды.

Тотя ухмыльнулся и ушел, а Глеб подобрался ближе к Жорику и заснул. Проснулся он от того, что кто-то усиленно тряс его за плечо. Журналист открыл глаза и увидел над собой взволнованное лицо Никитотия.

— Просыпайся, Глеб! — говорил он. — Все пошло быстрее, чем я думал. Миражи уже опустились над озером, поэтому надо спешить. Сейчас пойдем в город, ты выступишь перед жителями, а потом к озеру двинемся.

— Иду, — пробормотал, просыпаясь, парень.

Пару минут он приходил в себя, затем взял на руки кота и сказал:

— Что ж, пошли делать революцию!

Карлик засуетился, схватил какую-то дубинку, утыканную шипами, и пояс с ножом и выбежал из пещеры. Глеб едва поспевал за ним. Белоглазые женщины снова толкались у входа, но Никитотий прикрикнул на них, и они разошлись.

Мужчины зашли в подземный тоннель и направились прочь от деревни.

— А почему ты без оружия? — спросил внезапно Тотя.

— Да был у меня нож, но расплавился, видно, когда я загорелся.

— На мое не рассчитывай!

— Без проблем. Кстати, Никитотий, как ты собираешься народ созывать? Город-то большой. Пока будем с одними беседовать, другие на нас уже властям настучат…

— Не боись! У нас на пирамиде устройство одно установлено. Если в него что скажешь, каждый житель услышит.

— Охрана есть?

— А как же! А не то бы каждый дурак орал, что ему в голову взбрендит.

— Много там людей?

— Обычно трое: двое на карауле, третий следит, чтобы они не уснули.

— Что ж, правильно, — усмехнулся Глеб.