Диггер

Он еще немного поворочался, но в конце концов задремал. Два часа пролетели как один миг. Вскоре журналист почувствовал, что кто-то толкает его в плечо. Он открыл глаза и увидел над собой рыжие космы.

— Хорошо бы перекусить, Глебыч! — зычно произнес Жорик в облике охотника.

— Еды не осталось, — сказал парень, окончательно приходя в себя. — Правда, сохранилась пара пакетиков с кошачьим кормом, но ты же не будешь их есть в таком виде!

— В каком? — удивился охотник. — Я был котом, котом и остался! Лишь твой затуманенный мозг воспринимает меня по-другому. Давай сюда корм!

Журналист сел, пожал плечами и протянул Жорику пакетики с едой.

— Учти, это последние, — заметил он.

Охотник, ничуть не смущаясь, взял корм, надорвал упаковку и с наслаждением принялся поглощать содержимое. В этот момент проснулся Никитотий.

— А мне?! — закричал он в полусонном состоянии и ринулся к Георгию Матвеевичу.

— Держи! — буркнул тот и сунул в руки карлику второй пакетик.

Тотя живо оторвал от него угол и начал с жадностью заглатывать корм.

— Э-э-э… Никитотий… — промямлил Глеб. — Это не человеческая еда! У нас ее только котам дают.

— Ну и дураки! — спокойно произнес тот. — Как можно такую вкуснятину животным скармливать?! Или они по статусу выше, чем люди?

— Выше, выше! — хмыкнул охотник. — Только сами люди это не всегда понимают.

— Говорю же — дураки! — сделал заключение карлик и выдавил остатки корма себе в рот.

Журналист поморщился. Даже будучи голодным, он не представлял себе, как можно есть кошачий корм. Тем временем Жорик тоже расправился со своей порцией и заметил:

— Что ж, теперь можно и в путь отправляться.

— Куда пойдем? — поинтересовался Глеб. — Вокруг одна трава.

— Так смоделируй выход в своем мозгу, он и появится.

Компаньоны поднялись и отправились вперед по долине. Впереди шагал охотник, за ним семенил карлик, а замыкал шествие журналист.

— Слышь, Георгий Матвеевич, — неожиданно произнес Тотя, — а я в миражах тоже могу стать кем угодно?

— Легко.

— Круто! А что для этого нужно?!

— Представить себя тем, кем хочешь быть.

— Хочу быть двухметровым гигантом с развитой мускулатурой, таким, каких я видел на наскальных рисунках в ущелье драгоценных камней!

Никитотий остановился, закрыл глаза и даже загудел от напряжения. Внезапно что-то произошло. Карлика окутала плотная пелена, а когда она исчезла, он пропал вместе с ней.

— Тотя! — воскликнул Глеб. — Ты где, Тотя?

Он стал оглядываться по сторонам, но не видел ничего, кроме высокой травы.

— Тихо! — вдруг сказал охотник. — Я что-то слышу.

Журналист замер. Теперь и до его слуха донеслись слабые писки, раздающиеся откуда-то снизу. Парень присел на корточки и осторожно раздвинул зеленые стебли. Каково же было его удивление, когда среди них он заметил миниатюрную фигурку Никитотия. Карлик настолько уменьшился, что высокая трава стала для него непроходимым лесом. Он в ужасе размахивал руками и пищал, стараясь привлечь внимание Глеба. Ситуация была самая драматичная, но журналист вдруг начал хохотать. Он взял Тотю на руку и показал его Георгию Матвеевичу.

— Вот тебе и двухметровый гигант! — сквозь смех произнес он.

— Мда… — задумчиво пробормотал охотник.

Затем он низко наклонился к несчастному карлику и поинтересовался:

— Ты себе кого представил?

— Гиганта, нарисованного на скале в ущелье, — пропищал Никитотий.

— А какого размера был рисунок?

— Маленький.

— Вот ты и стал таким.

— Но я же говорил: «двухметровым гигантом»!

— Подсознание — странная штука. Оно не воспринимает слова, зато прекрасно понимает образы. Оно воссоздало тот образ, который ты видел.

— И что теперь делать?

— Выбираться из миражей. Тогда снова станешь прежним.

— Но я не смогу идти. Трава намного выше меня.

— Глеб понесет тебя.

— Георгий Матвеевич, но ты же можешь придать Тоте любой другой вид, — заметил журналист. — Так сделай его высоким!

— Раньше мог, но сейчас у меня слишком мало энергии. Твой огонь становится с каждым днем все сильнее, и, чтобы сдерживать его, приходится тратить много сил. В общем, до тех пор, пока мы не выберемся из миражей, Никитотий — твой пассажир.

— Ладно, — кивнул парень. — Посажу его в карман куртки.

— Только не в карман! — запищал карлик. — У меня клаустрофобия!

— Кто бы говорил! — усмехнулся Глеб. — Всю жизнь в подземельях проводишь.

Однако посадил Тотю на плечо.

— Еще бы водички — и все было бы замечательно! — пискнул тот. — Жажда мучает после еды.

— Я тоже пить хочу, — сказал журналист. — Георгий Матвеевич, надо бы родник смоделировать.

Охотник отмахнулся от парня и зашагал куда-то по зеленой долине. Тому ничего не осталось, как идти следом. Вскоре море исчезло позади за холмами, а компаньонов со всех сторон окружила буйная зелень. Глеб облизывал пересохшие губы, но обращаться к Жорику повторно не решался. Никитотия укачало, и он заснул прямо на плече журналиста. Вдруг охотник оступился, и его нога провалилась в какую-то яму.

— Аллилуйя! — воскликнул он. — Это кротовая нора! Наконец-то мы выберемся из этого зеленого ада.