Дьявольский интерфейс

Она склонила голову к плечу и стала внимательно слушать эфир.

— Ну? — поторопил он се немного погодя.

— Мне надо найти кого-нибудь, кто в данный момент говорит об этом. Ждите… Ждите… Ждите…

— Что ты слышишь, когда прислушиваешься?

— Как будто ветер шуршит в тысяче проводов. Ага! Нашла, 3968 ангстрем, в ультрафиолетовом спектре.

— А пацанка-то — сущее сокровище, — заметил Секвойя.

— Не нахваливай ее. Она и без того хвост распускает.

— Она мне нужна. Я могу использовать ее в нашей лаборатории ракетных двигателей. Будет идеальной ассистенткой.

— У вас в голове нет жучка, — сказала Фе. — И за вами нет дистанционной слежки. Вы это знаете?

— Да, знаю, — кивнул Секвойя. — А вот за вами наверняка следят.

— Нет, — сказал я. — Ни у меня, ни у Фе нет жучка под черепом, потому как мы ни разу не оказывались в больнице. Она родилась в театре, а я в вулкане.

— Возвращаюсь в лабораторию и на улицу — ни ногой, — пробормотал индеец. — Здесь кругом одни чокнутые. «В вулкане»!.. Так ты отпустишь ее работать в моей лаборатории или нет?

— Если ты выдержишь характер этой сумасбродки. Но чтоб ночевать она приходила ко мне! Я воспитываю ее в консервативно-традиционном духе. Впрочем, ты, конечно же, просто шутишь насчет лаборатории?

— Я серьезен как священник на похоронах. Мне лень учить неотесанных ассистентов элементарным вещам — тому, что они обязаны знать, прежде чем вообще соваться в ассистенты. А эта девчушка способна набираться ума прямо из воздуха, прослушивая радиосигналы в эфире. Господи, скольких помощников я выпер за вульгарную неграмотность! Образование в Амермексике никуда не годится. Брр! И говорить-то на эту тему противно!

— Если все так хреново с образованием, откуда же ты взялся — такой гра-а-амотный!

— Я получил образование в резервации, — угрюмо пояснил Секвойя. — Индейцы блюдут традиции. Мы по ею пору безмерно чтим Секвойю и стараемся, чтобы наши школы были лучшими в мире. — Он покопался в своем воистину бездонном саквояжике, вынул серебряный медальон и протянул его Фе. — Имей при себе, когда пойдешь в лабораторию. Этот медальон — пропуск для проходной. Найдешь меня в секции крионики. И лучше надень на себя что-нибудь. Там чертовски холодно.

— Русские соболя, — сказала Фе.

— Значит ли эта реплика, что мисс Фу-Ты-Ну-Ты придет?

— Если захочет. И если тебя устроит мое условие, — сказал я.

Он снял очки без линз с ее грудки.

— Ну, она-то уже хочет. Ее титьки ворочаются за мной, как подсолнухи за солнцем, но без особого успеха, а эта девочка настырна и привыкла добиваться своего.

— Фи! Меня посылали куда подальше парни намного лучше тебя, — надменно процедила Фе.

— Так что ты хочешь за нее, Нэд? — спросил Секвойя.

— Продай мне свою душу, — сказал я. Сказал весело и внятно.

— Бери даром, черт возьми, если сумеешь уволочь ее подальше от проклятущих Соединенных в кучу мерзопакостных Штатов.

— Давай сперва поужинаем. Остается выяснить только один вопрос: когда будем кормить девок — до или после ужина?

— А я? Я! Я! — завопила Фе. — Я хочу быть одной из девок.

— Девственницы, они такие капризные, — сказал я.

— Целку нашел! Меня изнасиловали еще в пятилетием возрасте!

— Желание — мать всех мыслей, дорогая Фе-Изнасилованная-в-Пять!

Вождь пристально посмотрел на мою чересчур языкатую «дочурку» и спросил ее серьезным тоном:

— Ну-ка, скажи, чьи это слова: «Желание — мать всех мыслей».

— Секундочку. Сейчас, — так же серьезно отозвалась Фе, по-петушиному наклонив голову. — Сейчас. В настоящий момент никто об этом не… Ага! Поймала. Шекспир, «Генрих IV».

— Крутой замес! Прямо фокусница! — восхищенно ахнул Секвойя. — Господин Юнг был бы в отпаде. Деваха выхватывает, что хочет, из коллективного бессознательного человечества! Я просто обязан работать с ней!

— А если я соглашусь ходить в лабораторию, вы исполните мое желание?

— спросила Фе.

— Какое?

— Мечтаю, чтоб в извращенной форме.

Он потерянно оглянулся на меня. Я подмигнул: дескать, ты еще с пей наплачешься, старичок.

— Хорошо, моя Фе-номенальная. Я все обставлю самым преступным образом. Можно в центрифуге, которая крутится со скоростью тысячу оборотов в минуту. А можно в вакуумной камере попкой на тонком слое ртути. Еще лучше — в гробу для криоконсервации, при температуре минус сто и с закрытой крышкой. Торжественно обещаю быть гением извращенности.

— Ур-ра! Я тащусь! — завизжала наша Фе-ерическая наверху блаженства и бросилась мне на шею с таким же счастливо-триумфаторским видом, с каким она висла на мне, когда восемь месяцев назад спереди у нее появились долгожданные холмики.

— Моя Фе-шенебельная, — сказал я, — мне досадно, что ты такая нудная конформистка. В наше время по-настоящему эпатирует только традиционный секс, без извращений. А теперь марш в больницу ухаживать за Хрисом. Чтоб он там не тосковал в одиночку. Он записан под именем И.Христмана. Скажи персоналу, что ты личный ассистент профессора Угадая, и увидишь, как они будут ползать перед тобой на брюхе.

— Итак, Фе, — сказал Секвойя, — если ты согласна, жду тебя завтра утром в восемь.