Дьявол всегда рядом со мной

Вытаскиваю покупки на стол, ощущая на себе взгляд Кирилла. Он нагло пялится, и до меня доходит, что я забыла переодеться. Черные лосины облегают ноги, а поверх теплый широкий домашний свитер, ниже бедер, с руками по самое горло. Да уж, выгляжу я как бабушки, которые сидят возле подъезда и грызут семечки. Надо ж было так опростоволоситься.

— Это… у меня не было времени переодеться, — зачем-то оправдываюсь, сжимая края пакета.

— Что? — Слышу в его голосе непонимание. Конечно, на фоне прекрасных Ксюш или других старшеклассниц бабосяцкий стаил выглядит очень странно.

— Я говорю, что не успела одеться нормально. Пришла в чем была, не смотри на меня так. А то уйду.

— Вообще я смотрел не на тебя, а на товары из пакета. Но раз речь зашла об одежде, ты очень мило выглядишь. Уютно. — Мягко произносит Кирилл, и я почему-то смущаюсь от его фраз.

Чтобы не думать, а у меня там метеоритный дождь из мыслей, решаю погреть молоко и почистить яблоко. Для чего-то же купила весь этот боевой набор.

— У тебя есть железный ковшик?

— Без понятия, поищи в ящиках.

— И кто тут хозяин на кухне? — Спрашиваю, а сама заглядываю то на одну полку, то на другую. За стеклянной дверцей нахожу турку, ну тоже неплохой вариант.

— Кажется, ты, — заявляет Соболев и уходит в комнату.

18.2

В процессе натыкаюсь на банку с медом и добавляю его в молоко. Яблоко чищу, режу на тарелочку, а рядом кладу коржик, который успела разломать на пару частей. Кладу все это на деревянную дощечку и захожу в комнату. Кирилл лежит на диване, щелкая пультом и листая каналы по телевизору. Когда видит меня со всем содержимым, поднимается, но вид у него такой удивленный, будто я тень Отца Гамлета или еще чья-то.

— Это вкусно и полезно, так что говори спасибо и пей! — Строго заявляю я, усаживаясь на край дивана. Соболев внимательно поглядывает то на меня, то на еду. Однако не комментирует ничего, молча тянется к кружке с молоком и делает глоток.

— Ну как? — Любопытничаю я, потому что еще ни разу в жизни для стороннего человека такого не делала. Родители и Лилька не в счет, перед ними нечего краснеть. А тут все-таки не абы кто. Волнительно очень.

— Вкусно, — выдает Кирилл и закидывает в рот кусочек коржика.

— Отлично, — не скрывая радости, сообщаю я.

— Ты тоже давай, кусай, — протягивает к моим губам сдобу Соболев. Мои глаза широко раскрываются, и чувство, которое со вчерашнего дня не отпускает, покрывает щеки. Смущаться рядом с ним становится уже чем-то естественным явлением.

— С-спасибо, — откусываю, переводя взгляд на телевизор. Время замедляет ход, а может, мне кажется, но эта атмосфера, когда вроде нужно что-то сказать, а вроде и помолчать хорошо, затягивает с головой.

Мы сидим так минут пять, затем я уношу дощечку с едой и сообщаю, что через двадцать минут уйду. Кирилл не теряется и просит натереть ему спину. Стягивает с себя черную широкую майку и остается в одних спортивках. Я скольжу глазами по его обнаженной гладкой груди, замечаю рельефные кубики пресса. Так и хочется дотронуться, но к счастью, Соболев вовремя поворачивается спиной.

В квартире раздаются голоса из телевизора, а у меня в груди сердце отбивает чечетку. Снова всплывает странное желание прижаться к нему. Только сегодня шрамы Кирилла не привлекают мой взгляд, сегодня я будто смотрю сквозь них и вижу спину мальчишки, который… к которому меня тянет, как магнитом. И плевать на все слухи о нем, просто хочется быть рядом, вот так как сейчас.

Наш контакт вновь разрывает телефон. Только в этот раз, звенит будильник. Я специально поставила его, чтобы не забыть о времени. Чувствую себя Золушкой, которая спешит уйти с балла, иначе карета превратиться в тыкву, только в моем случае, в тыкву превращусь я, если мама узнает о самовольной вылазке.

— Я провожу тебя, — настаивает Кирилл, накидывая майку.

— Правда, не надо, — чуть ли не умоляю, выходя в коридор за курткой.

— Если тебя украдут, мне в таком состоянии придется совсем не сладко. Пожалей, а? Как я тебя доставать буду из лап маньяков? — Шутит Соболев, улыбаясь. Так тепло вдруг становится, хочется просто стоять рядом и смотреть, смотреть на свет, который исходит от этого парня.

— Кому я нужна, скажешь тоже, — хмыкаю, накидывая куртку. Но как обычно Кирилл меня не слушает.

В итоге мы выходим на улицу вместе. Сегодня он особо не кряхтит, однако передвигается все еще медленно. Мне совестно от этого, а с другой стороны, очень приятно. Наверное, именно так должен вести себя настоящий мужчина.

Возле подъезда замечаю, что горит лампа. Останавливаюсь, не доходя до места назначения. Мама может увидеть, тогда придется не сладко. Да и соседи начнут болтать, у нас же тут тем для разговоров нет, только друг другу кости перемывать.

— Спасибо, что проводил. Там мое окно, поэтому я через кусты. А ты домой иди.