Диаспора

— Потому что парень пахал на ваших. И понял, что если ты влип, то можешь расколоться и заложить его...

— Да с чего это вы взяли, мэм, что я куда-то влип? — уже более спокойно осведомился Мюрид, искоса поглядывая на все еще наведенный на него ствол. — Через десять минут после того, как полиция будет здесь, я окажусь на свободе, и мне еще принесут извинения. Копы, пожалуй, даже подвезут меня домой на своей лучшей тачке. А вот то, как они обойдутся с вами, мэм...

— Мис-с-с-с! — зло прошипела Мардж, набирая на блоке связи номер кодового канала — тот самый, который набросал на смятой пачке сигарет федеральный следователь. — Никаких «мэм», «миссис» и других мамзелек! И никакой дурацкой полиции! С вами обоими будут разбираться господа федералы.

Она вытащила из кармана своей куртки странной формы стеклянный флакон с чем-то очень знакомым Мюриду. Настолько знакомым, что лицо его — и без того позеленевшее — стало и вовсе напоминать рожу вурдалака. Он прекрасно знал, что содержится вот в таких ритуальных флакончиках. В трубке блока связи неторопливо, один за другим раздавались гудки вызова.

— Ты черт знает что затеяла, старая дура!!! — заорал Мюрид. — Если ты думаешь, что твоим дружкам из Второго Посольства такое сойдет с рук... Ты что же, думаешь, что можно вот так, среди бела дня похитить такого человека, как я? Ты хоть представляешь» с кем связалась? Я что — похож на идиота?

— За «старую дуру» — ответишь, — посулила ему Мардж. — Нашел кого пугать своей мордой! Вас, господин Мюрид, только ленивые в лицо не знают. А на идиота вы и впрямь похожи, если сами голову в петлю сунули.

На том конце канала связи упорно не брали трубку. Мюрид не менее внимательно, чем яростно сжимавшая эту трубку крутая Мардж, прислушивался к доносившимся до него гудкам.

— Если ты воображаешь, что вокруг дома нет моих людей... — угрожающе начал Мюрид.

— Вот сейчас, когда я скажу, — наставительно прервала его Мардж, — ты заткнешься, достанешь свою мобилу и распорядишься своим шестеркам убираться по домам и ждать указаний. И если они тебя не так поймут, пеняй на себя. А потом примешь полглоточка этой настоечки и часа на четыре ляжешь бай-бай... Не пробовал «эльфийского мухомора», дядя?

Мюриду приходилось иметь дело со знаменитым «вырубателем», завезенным на Фронду с Гринзеи. И пробовать его снова у него не было ни малейшего желания. Но получить от дурной бабы заряд из плохо отрегулированного парализатора, а может, и просто рукояткой «беретты» в лоб было куда более худшим вариантом.

Трубка блока связи в ее руке осведомилась заспанным женским голосом, кому, собственно, не спится в ночь глухую?

— У меня к вам срочное дело от фирмы «Синальта»! — со вздохом облегчения бойко отозвалась Мардж.

* * *

На другом конце канала, в студии, служившей одновременно офисом и спальней, Алена Тарквини тоже испустила вздох, но то был отнюдь не вздох облегчения.

Недоброе она почуяла сразу после того, как от резидента федерального управления расследований, болтающегося на орбитальном эсминце наблюдения где-то на границе сектора, поступило совершенно удивительное распоряжение. Узнав о переводе группы «Рембрандт» в режим проведения срочной совместной операции с военной разведкой, вся группа призадумалась. Прозрачное название «Землеройка» о многом позволяло догадываться. Вместе со спешно присланным на поверхность Фронды для проведения активной оперативной работы чрезвычайным инспектором военной разведки на беспечные головы «рембрандтовцев» сваливались немалые хлопоты и опасности. Такое неожиданное расконсервирование и включение в работу «военщиков» — вечных конкурентов управления — на роли то ли подчиненных мальчиков на побегушках, то ли тайных соглядатаев их вовсе не устраивало.

Когда же предполагаемого инспектора, оказавшегося уже знакомым по его прежним сеансам разведработы на Фронде лейтенантом Криницей, пришлось срочно эвакуировать с места конспиративной встречи на основную явку с признаками сотрясения мозга, Алена окончательно поняла, что для нее с Тино наступили жаркие деньки.

Завербованная где-то на Синдерелле федеральным управлением по случаю крайнего безденежья супружеская пара Тарквини жила на Фронде по сию пору спокойной и достаточно обеспеченной жизнью. Видимость активной деятельности по перекупке чужих и продаже Алениных шедевров живописи вкупе с поддержанием крохотной картинной галереи позволяла благополучно маскировать не слишком щедрые, но регулярные выплаты орбитальной резидентуры. Центр не особенно загружал группу «Рембрандт» работой, придерживая ее в резерве. Деятельность группы сводилась к чисто подсобной работе: опросу и «вентилированию» представителей здешней — быстро затягиваемой в болото голодной нищеты — богемы и творческой интеллигенции, подготовке контактов для других, более компетентных сотрудников «наземных» резидентур, оборудованию сети (резервной, надо полагать) тайников, «почтовых ящиков», каналов связи и тому подобных хитростей, пользоваться которыми предстояло уже другим, заведомо «Рембрандту» неизвестным, специалистам.