— По контракту с Диаспорой работают Константин Манич и Артур Ланг. Нильс Лундгрен, так же, как и Мустафа Дрейк, — из здешних. Жители Диаспоры во втором уже, если не в третьем, поколении. Не стоит обижаться на них — сейчас мы все еще не притерлись друг к другу. До сих пор совместные с федералами операции не проводились в Диаспоре ни разу. А так — народ надежный. У всех — дипломы юристов. Хорошая спортивная форма. Не пьют и не курят. Хотя временами и чудят — работа такая, что требует разрядки...
Кай задумчиво рассматривал свой пистолет. Проверил предохранитель, обойму и определил оружие в наплечную кобуру. Принялся прилаживать эту сбрую на себя. Разложил по карманам мелкое барахлишко. На мозаичной крышке стола остались лишь темного цвета орешек на шнурке — Шептун, бес худых тайн, да небольшая металлическая фляжка с коньяком.
Шептуна Кай сунул в карман, а остатки коньяка разлил в пару мини-фужеров, взятых из встроенного в стенку бара, предварительно выдув из них пыль. Пыли той, видно, пошел не первый уж год...
— Извините, что не предлагаю вашим... нашим сотрудникам поднять бокал за знакомство, — он в смущении пожал плечами. — Но раз уж вы говорите, что они у вас чужды такому греху, то... То — за тех, кто остался там — на борту «Ганимеда». За то, чтобы встретились нам живыми.
— За них, — согласился Ким.
Глава 8
ЛОВУШКА
— Все как в страшной сказке. Кажется, Синдбад в одном из своих странствий никак не мог уйти от какой-то скалы. Все время его путь заворачивал к ней... У нас — та же притча, — констатировал Кирилл.
— Не хочу сказать ничего дурного в ваш адрес, капитан, — подобрал наконец нужные слова Смольский, — но не могли бы вы объясниться поточнее относительно того места, куда завели нас? Что это за Ловушка такая? И как из нее выбраться? Если, разумеется, вы вообще собираетесь из нее выбираться...
— Присаживайтесь, — махнул рукой Листер. — Благо, камней вокруг хватает... — И, подавая пример, устроился на плоской слоистой глыбе.
— Я сам только недавно почувствовал, что нас «водит», — устало объяснил он. — Должно быть, меня как-то притягивают подобные вещи... Точно так же было и в прошлый раз.
— Это вдохновляет, — без особого энтузиазма в голосе заметил Смольский. — Я уже заметил, что вы в этих краях не впервой. И раз вышли живым из этого капкана прошлый раз...
Тут он осекся.
И Листер и Кирилл глядели на него какими-то остекленевшими глазами, словно он сморозил нечто невероятное. Оскорбительное...
— Эти... — кэп почувствовал странность возникшей паузы и попробовал заполнить ее, — эти... штуки смастерили давно... Может быть, даже и не сами ранарари, а те, кто их самих — ранарари — завез на Инферну.
— Э-э... гм, — заметил на это Смольский.
С этой гипотезой он был знаком — раз уж берешься писать о Фронде, воленс-ноленс приходится поднабраться знаний и об Инферне и ее обитателях. У теории инопланетного происхождения «чертей»-ранарари были неплохие основания для того, чтобы числиться в ряду вполне научных теорий — уж слишком мало напоминали ранарари любых других известных земной науке обитателей Инферны. С той, впрочем, важной оговоркой, что известно земной науке о фауне Инферны было не так уж и много. А о ее палеофауне — вообще ничего.
— Ловушки эти были предусмотрены для каких-то естественных врагов ранарари, — продолжил Листер. — Может быть, для неких разумных обитателей планеты, которых ранарари вытеснили и от которых даже следа не осталось. Кроме самих этих Ловушек. Они и простаивают здесь веками... А теперь в них хорошо стали ловиться люди, может быть, потому, что они сильно напоминали тех, для кого этот огород городили...
— А что люди вообще делают на этом Аш-Ларданаре? — поинтересовался Анатолий. — Зачем их сюда заносит?
— За Камнями, — словно имея в виду нечто очевидное, пожал плечами кэп.
И видя, что собеседники явно не в курсе дела, уточнил:
— Продавцы Камней. Камни и «пепел» — это две вещи, на которых на Инферне можно делать большие деньги. Ладно, попытаемся все-таки выбраться отсюда. Еще раз...