Диалоги (июнь 2003 г.)

В.К. Только руками, без магнитов. И потом пошло представление о животном магнетизме. Потому что, когда делаешь пассы, возникает такое ощущение, словно из рук исходит какая-то «энергия». Сейчас пассы используются в гипнозе как вспомогательное средство. В некоторых случаях они дают очень хорошие результаты. Они могут хорошо влиять на химизм крови, снимают головные боли, с их помощью легко убирается приступ радикулита. Но когда делаешь пассы, возникает такое ощущение покалывания в руках, вибрации, как будто действительно какая-то энергия истекает. И у человека, которому делаешь пассы, возникает ощущение какой-то волны, которая проходит по телу. И вслед за этим наступает трансовое состояние. Первоначально «магнетизёры» в транс вводили с помощью пассов, а потом уже научились использовать слова. Гипноз, термин «гипноз», фактически связан уже с применением словесных техник воздействия. А они существенно расширили диапазон регуляции трансовых состояний, среди которых есть очень много интересных и полезных. Хотя изменённые состояния сознания очень разные бывают, бывают и патологические состояния…

В.П. Фармакологией вызванные, переутомлением, психозами, религиозным экстазом и т.д.

А.Г. Может, мы будем говорить просто о гипнозе как о сознательном акте одного человека по отношению к другому? Есть гипнотизёры, и есть испытуемые, чтобы сузить сферу. Это изменённое состояние сознания, всё-таки как оно научно описывается, что это? Что происходит в это время с человеком?

В.П. Вы знаете, есть совершенно разные теории гипноза, например, идущие от Павлова представления о гипнозе как сне, торможении сознания, от понятия «доминанты» Ухтомского, есть психоаналитические трактовки гипноза, идущие от Фрейда, Френса, когда гипноз рассматривается как возрастной регресс и форма мазохистского переживания, когда гипнотизёр воспринимается отцом или матерью инфантильного существа пациента. Есть теория ролей, когда истероидный пациент осознанно играет роли, которые фактически от него требует гипнотизёр.

В.К. Как бы подыгрывает гипнотизёру.

В.П. Но вернёмся к нашим исследованием с посгипнотической инструкцией, запрещающей видеть какой-либо объект. Я хотел бы проинтерпретировать вот эти наши наблюдения. Так вот, вроде бы испытуемый как бы не видит запрещённый объект. Но когда даёшь какие-то громоздкие объекты в качестве «невидимых», то испытуемый, указывая другие, обходит громоздкие «запрещённые», или как в ситуации с «невидимым» человеком, не пытается пройти сквозь него. Т.е. ведёт себя так, как будто они каким-то образом всё же воспринимаются. Так вот, всё-таки видит или не видит? И вот когда мы проводили ассоциативные эксперименты на тему запрещённых слов, то оказывается, что из вербального сознания, посгипнотическая инструкция как бы вырезает целые семантические пласты. Объект видится, но не осознаётся. Ещё Гегель в своё время давал такую интересную трактовку восприятия, говоря о том, что в ощущении и переживании субъект и объект слиты. Например, вот я провожу рукой по поверхности стола и чувствую его гладкость. Это моё ощущение, но одновременно это и характеристика текстуры поверхности. Субъект и объект здесь гносеологически не противопоставлены. А вот для того чтобы осознать это переживание, его надо выразить в какой-то иной, в знаковой форме, например, в форме понятия «гладкий», тем самым как бы противопоставив субъекту. Да, и выразив в некоторых значениях своё переживание, я могу коммуницировать, сообщать эту информацию о своём состоянии другому человеку. Как полагал Бахтин, осознание – это внутренний диалог, и осознаётся то, что может быть в акте коммуникации передано другому. То есть, фактически, осознание связано со своеобразной внутренней речью, а блокирование системы значений, через которую мы осознаём мир, ведёт как бы к вырезанию каких-то областей из нашего сознания.

В.К. А как раз гипнотические состояния, трансовые состояния, они связаны с тем, что вербальное мышление уходит как бы на второй план. На первый план выходит осознание мира в виде чувственной ткани сознания, в виде ощущений, образов…

В.П. Ярких образов.

В.К. Эмоций. То есть, понимаете, когда человек находится в глубоком трансе, и ему говоришь какие-то слова, например, слово «лес», то он в это время как бы не слышит слова, которые ему говоришь. Он не слышит слово «лес». Но он слышит, как птицы поют, он слышит шум ветра. Он видит деревья, он чувствует запахи леса. То есть, сознанию информация презентируется в первую очередь в наглядно-чувственной форме. А речь как бы уходит совсем, совсем на второй план. Вот это характерно для всех изменённых состояний сознания. И для состояния сна. Сновидение, фактически, – это мысль, совершаемая в виде визуальных образов, аудиальных образов, кинестетических переживаний.