Диалоги (декабрь 2003 г.)

Можно ли уничтожить террористов войнами (Израиль, Афганистан, Чечня, Ирак)? Нет! Почему? 1. Теряем и «гениев». 2. Принцип «оборачиваемости» гласит: «чем выше смертность левшей мужчин, тем выше их рождаемость». Если даже не убивать, а кастрировать (не гуманнее, но дешевле), рождаемость все равно возрастет! В день референдума в одном роддоме Чечни родились 4 девочки и 13 мальчиков, т.е. на 100 девочек, вместо 106–108 мальчиков, 325! (демографический «феномен военных лет»). Их левшество увидим в школе в 2010 г., когда они начнут писать левой рукой, или в «Норд-осте» в 2020, когда придут с автоматом в левой руке. Таковы законы природы. Их надо понимать и учитывать! Нужны более гибкие и умные методы, чем танки и зачистки (тушение огня бензином!). Нужны новые идеи.

А.Г. Что это за тест, о котором вы говорили? Какой палец сверху?

В.Г. При сцеплении пальцев праворуких сверху бывает правый палец, у леворуких – левый. Как вам удобнее сцепить пальцы? Не думая.

А.Г. Вот так.

В.Г. Вы правша, я тоже правша.

А.Г. А леворукие вот так делают?

В.Г. Да.

А.Г. То есть левый палец сверху?

В.Г. Да. Этот тест самый значимый. Так как его никто не переделывает. Следовательно, все выдающиеся люди – мужчины-левши, среди них и гении и слабоумные, и великие гуманисты и злодеи-преступники. Это обусловлено их широкой дисперсией, которая, в свою очередь, зависит от условий среды. В любых экстремальных условиях она растет, в оптимальных – падает. Это имеет важное адаптивное значение и объясняет эволюционный смысл и предназначение мужчин и левшей. Если сказать в двух словах, афористично, то они творцы эволюции, но творят ее для женщин и правшей!

Современная палеонтология

10.12.03

(хр.00:40:25)

Участник:

Алексей Юрьевич Розанов – член-корреспондент РАН

Александр Гордон: …и почему она уже требует обновления?

Алексей Розанов: Саша, если позволите, я начну с того, как общество воспринимает, вообще говоря, палеонтологию.

А.Г. Любопытно.

А.Р. Буквально вчера я посмотрел фильм, который был сделан о нашем институте. Начинается фильм с опроса людей на улицах Москвы. Простенький вопрос: что такое палеонтология? Надо сказать, что из десяти опрошенных только один школьник лет 10–12 ответил и достаточно точно ответил, что это наука о ископаемых животных и растениях. Но есть вторая сторона дела, это как воспринимают палеонтологию не на улице случайные люди, а те, которые к науке какое-то имеют отношение или отношение имеют к власти или что-нибудь в этом духе. Они воспринимают это занятие как некое подобие филателии или нумизматики. Люди собирают какие-то ракушки, кости, какие-то предметы.

А.Г. «Черт знает, чем занимаются».

А.Р. Да. И систематизируют их, раскладывают, ящички у них такие, коробочки и так далее. Но на самом деле это гораздо более серьезно, чем может показаться на первый взгляд. Потому что, во-первых, ни одна наука, которая занимается развитием жизни на Земле, не могла бы доказать, что эволюция необратима, если бы не было палеонтологии. Вообще для многих смежных наук, и биологических, и геологических палеонтология чрезвычайно полезна, как таковая, для развития. У палеонтологии есть и прагматический смысл.

Я как-то уже рассказывал: мы с академиком Борисом Сергеевичем Соколовым, когда написали лет 15 назад статью про палеонтологический музей, коснулись вопроса о том, сколько денег вообще нужно на содержание такого института, как наш. А это самый престижный институт в области палеонтологии в мире – не только в нашей стране, но и в мире. Так вот на содержание такого института нужно всего лишь навсего столько денег, сколько на одну глубокую нефтяную скважину. А не-употребление данных, которые производит институт и другие палеонтологи в нашей стране, заставляет тратить гораздо больше денег, по крайней мере, процентов на 15–20. То есть представляете, сколько можно было бы содержать таких институтов, и сколько можно было бы сэкономить денег на любые другие цели.

А.Г. Рентабельное у вас производство.

А.Р. Но дело в том, что никто особенно этим не интересуется. И парадокс состоит в том, что наши нефтяники не очень интересуются тем, что делается в Палеонтологическом институте.

А.Г. Хотя казалось бы…

А.Р. Да. А вот нефтяники, скажем, австралийские или американские, они интересуются. Потому что они знают этому цену. Я не буду дальше развивать эту тему, потому что это вообще больной вопрос со всеми нашими нефтяными делами, использование нефти и так далее.