Впервые опубликованный в «ПЗМ» вариант статьи Плеханова «Об экономическом факторе» проливает яркий свет на плехановскую трактовку ряда философских вопросов, в частности характеризует отношение его к неокантианскому ревизионизму Струве, Булгакова, Бердяева и т. д. в конце XIX столетия, уже после известной ленинской критики Струве. Плеханов в этом варианте статьи пишет: «Философские взгляды „учеников“, тяготеющих к немецкой „критической“ философии, не похожи на философские взгляды авторов „Капитала“. Они прекрасно знают это и не считают себя последовательными его философии. Но это не мешает им признавать справедливость его экономической и философско-исторической теории… Они являются его учениками в той же мере, как и те, которые разделяют не только его экономические и философско-исторические, но также и философские взгляды. Неокантианец, признающий справедливость экономической и философско-исторической теории автора „Капитала“,
Но можно ли разделять философско-исторические воззрения какого-нибудь писателя, не разделяя в то же время его философских воззрений? На этот вопрос нельзя ответить безусловно, Sa depend, как говорят французы. Но что касается неокантианцев, то надо сказать утвердительно, что они могут, не изменяя своей философской точке зрения, признавать справедливость экономических и философско-исторических воззрений Маркса»[568].
Этот вариант статьи написан Плехановым в конце 1897 г. или в начале 1898 г. Здесь Плеханов по ряду тактических соображений доходит, как мы видим, до теоретической защиты ревизионизма, допуская
Собственно говоря, в этих строках нет никакой разницы в постановке этого вопроса между ним и Каутским, который как раз в письме от 22 мая 1898 г. Плеханову писал о том же.
В противовес такой позиции Ленин с самого начала своей литературной деятельности, с первой своей крупной работы «Что такое „друзья народа“ и как они воюют против социал-демократов» занимает чёткую, последовательную, революционную позицию, отстаивая монолитность и цельность марксистского учения, категорически выступая против всяких попыток или даже намёков на возможность соединения марксизма с какой-нибудь «модной» философской теорией. Ленин по существу первый на международной арене выступает с критикой русских неокантианцев, с конкретной критикой и анализом их экономических взглядов и т. д. Вот как обстоит дело в действительности, и эта действительность совершенно противоречит тому, что писал Деборин.
Нужно далее сказать, что Ленин по существу является также
Первым инициатором борьбы против махизма был именно Ленин. В 1904 г. Аксельрод по настоянию Ленина написала статью, направленную против богдановщины. Примерно в 1901 г., прочитав книгу Богданова «Исторический взгляд на природу» и увидев, что она является идеалистической ревизией марксизма, Ленин настаивал, чтобы Плеханов и Аксельрод выступили с критикой Богданова, так как он сам был тогда непосредственно занят партийными делами. Тогда же Аксельрод написала свою статью, причём сама она указывала, что выступает с критикой Богданова по настоянию Ленина.
Деборинцы, как и механисты, совершенно замазывали международное значение, которое имела борьба Ленина с махизмом. Между тем Ленин сам писал о том, что этот «философский спор» имел международное значение, что нужно было диалектическому материализму «сладить» с новыми открытиями в области естествознания, что Плеханов вовсе этого вопроса не ставил, игнорировал вопросы естествознания.
Вот ряд моментов, которые должны быть специально теоретически разработаны, чтобы показать ту роль и значение, которые имеет ленинская борьба с оппортунизмом в области философии, чтобы показать ту последовательность и непримиримость, с которыми Владимир Ильич вёл эту борьбу на протяжении всей истории партии.