Диагноз – бессмертие. Одержимые бессмертием

Похоже, все пообвыклись. Не команда, а группа дошкольников на познавательной экскурсии. А я – строгий воспитатель. Пастух. Нет, и за что мне такое наказание?..

Я согнал их в кучку и велел лететь за мной. Ежа поставил замыкающим.

Мы тронулись к станции, по пути я еще раз объяснил им, кому что предстоит делать: Ежу быть наготове и помогать, когда кликну, остальным не отставать, не мешать и слушаться беспрекословно.

Потом я о них забыл – мы сближались со станцией. Ощущение было странным: она все увеличивалась и увеличивалась в размерах, но я никак не мог ее достигнуть: сознанию не хватало ближнего пейзажа, каких–то привычных в любом пути сравнительных ориентиров – полей, огородов, облаков, рекламных плакатов, проносящихся мимо, на худой конец, просто столбов с указанием километража.

Но, как говорил один мой знакомый шулер Гена Доплер, все когда–нибудь кончается. «И в первую очередь деньги», – добавлял он, но мысль о деньгах казалась сейчас явно неуместной, меркантильной и какой–то недостойной в открытом космосе, перед лицом Вселенной. Хотя не исключено, что и она, матушка, вращается за какие–то очень специальные деньги. А станции мы в конце концов достигли: необъятная лунная чаша энергоприемника, всегда направленная к звезде, показала изнанку, и мимо поплыл могучий ствол поддерживающей ее башни.

Скоро мне стало казаться, что я тихо падаю с этой башни головой вниз. Ладно, сейчас не до лирики. Летим вниз, обозревая по пути сие архитектурное сооружение.

Весь верхний сектор – приемник и преобразователь с сопутствующей аппаратурой, это нас пока не интересует: если его взорвать, шуму будет минимум, но и толк невелик – станция продолжит работать на запасенной энергии. Летим дальше. Минуем крупное утолщение ниже по стволу – конденсатор, то есть накопитель энергии, поступающей с верхнего яруса. Это уже теплее. Взрыв конденсатора способен обесточить станцию, причем в него необязательно подкладывать бомбу – он может взорваться и сам. К примеру, от переизбытка накопленной энергии. Тут важен подход со знанием дела. Горячо!

Я достиг расширения у основания башни – там должна была помещаться распределительная система, однако это уже не имело значения. Облетев вокруг, я нашел дверь.

Оставалось туда войти. И сделать это надо было без шума, по возможности оставшись незамеченными. Задачка, да? Для школьников младших классов, как любил говаривать Грабер.

Сделав знак спутникам следовать за мной, я направил свой полет к расположенному вдалеке круглому выступу, замеченному мною еще с высоты; он выделялся по цвету и выглядел сверху как небольшой железный фурункул, вздувшийся на теле станции, или одинокая металлическая заклепка. Не случайно, конечно, я ее заметил – кто ищет, тот всегда найдет. Важно знать, что искать.

На самом деле это был ремонтный робот–краб, в данный момент пребывающий в бездействии. Я отыскал на панцире щиток и без труда его вскрыл – помимо скопища проводов, здесь имелась панель с тумблерами и разъемами. Подсоединить его к моему ручному компу было делом элементарной техники. Теперь можно работать.

Для начала я отсек возможность исходящего и входящего сигналов: теперь для своего оператора, дежурящего где–то за пультом, этот краб так и будет отключенной единицей. А если его решат задействовать, пусть думают, что сломался.

Потом я стал разбираться, что там понапихано в его электронных мозгах. Информации оказалось вполне достаточно, она даже не была кодирована или хотя бы блокирована от посторонних – да здесь просто процветала беспечность! К чему засекречивать ремонтного робота, ползающего по поверхности космической базы, когда на эту поверхность вот уже несколько столетий не ступала чужая нога?.. М–мда. Если вообще когда–нибудь ступала.

Итак, по выданной роботом схеме я нашел ближайший служебный люк, через который можно было попасть внутрь станции, и снял сигнал, открывающий этот люк. Потом я убедился, что в рабочем арсенале краба имеется секатор для резки проводов и даже кое–что получше – топор для рубки… Чего?.. Понятия не имею – видимо, тех же проводов. Что, собственно, нам и требовалось. На всякий случай я велел ему продемонстрировать оба инструмента.

Панцирь разошелся, и из недр выдвинулись две раскладные членистые лапы: одна была вооружена секатором, другая крепко сжимала в клешне топор. Зрелище вышло не для слабонервных. Моя команда, зависшая вокруг краба, дружно от него шарахнулась, насколько это возможно в невесомости, а Еж даже выхватил пушку: молодец, реакции в порядке.

– Отставить, – уронил я, отдавая аналогичный приказ и устрашающим манипуляторам. Они убрались, после чего Катерине, чтобы вернуться, пришлось использовать двигатель – она в испуге оттолкнулась ногами и улетела довольно далеко.