Диагноз

— Они думают только о деньгах, — прошептал Чарлз Рэйвенскрофт из «Рэйвенскрофт Интернешнл» с восемнадцатого этажа Беатрис Дено, вице-президенту «Нью Инглэнд Кемикл» с тридцать второго. Эти двое бежали трусцой по обе стороны от Билла.

— Да, никогда не видела ничего подобного, — согласно кивнула мисс Дено, отпила глоток родниковой воды из бутылки и бросила презрительный взгляд на мистера Линдена. — Я слышала, что они дважды в день убираются в своих кабинетах, — продолжала мисс Дено.

— Что? — воскликнул мистер Рэйвенскрофт и негодующе посмотрел на Билла. — Я вам не верю.

— В своем учреждении я бы за это убивала, — прошептала мисс Дено. — Вы не представляете, какие неряхи мои люди. Дай им волю, и они начнут мочиться в коридорах.

Конец разговора Билл не услышал, как, впрочем, и сами собеседники. Кто-то прибавил громкость в подвешенном к потолку телевизоре.

— Как продвигаются дела с «Гэффи»? — крикнул Митракис Лайзе Теру, которая яростно упражняла бедра на «Стейр-мастере».

— Нам требуются дополнительные данные по «Дигителю», — прокричала в ответ мисс Теру, явно не расслышав, что спросил босс.

— Билл, — не унимался Митракис, — какое же это было испытание для тебя. Подумать только, быть ограбленным! Слава богу, что с тобой все в порядке. Мы страшно за тебя переживали.

Билл посмотрел на Джорджа Митракиса и заставил себя улыбнуться. Что Митракис в действительности хотел ему сказать? Не следит ли шеф за ним краем глаза?

— Можешь несколько дней не особенно напрягаться, — продолжал Митракис. — Я кроме шуток.

— Согласна, — пропыхтела мисс Теру, стараясь шагать в такт с натужными механическими стонами очистителя воздуха. По лицу, смывая косметику, тек обильный пот. Зазвонил мобильный телефон мисс Теру. — Алло, Мартин, — прохрипела она, — ты очень вовремя мне позвонил. Кто дал тебе мой номер? — Она прислушалась, лоб пересекла озабоченная морщина. — Завтра? Ты хочешь получить это завтра? Я рассчитывала на понедельник. В какое время завтра? Не темни, Мартин. Я не собираюсь этого делать, если нет хотя бы малейшей необходимости. Ты действительно хочешь получить это к половине третьего завтра? Ладно. Да, хорошо. Да. Уверена. Все.

Она сразу позвонила секретарше.

— Четыре-десять, — сказала мисс Теру. — Подготовьте папку Дюбонне. Да, так подойдет.

Посмотрев на Митракиса, она изобразила на лице вымученную улыбку.

— Гэффи наконец подавился, — крикнула она. — Этот хорек Гэффи.

— Совершенно справедливо, — задыхаясь, произнес Дэвид Гамильтон, пробежавший полмили из положенных двух. Он ссутулился, обмяк, а лицо его побагровело и опухло. — Нам надо прекратить все дела с Гэффи. — Он помолчал, сделал большой глоток из бутылки и испустил громкий стон. — Этот резиновый ежик годится только на то, чтобы доставлять нам головную боль. Они сидят на своем капитале, как собаки на сене. И нам приходится иметь с ними дело. Пора выбираться из этой помойки.

— Это Том завлек нас в помойку, — раздался голос из-за тренажера для брюшного пресса. — Он тоже разделял их так называемые стратегические планы.

— Замолкни, Дайана! — закричал Дэвид Гамильтон. — Мы знаем, где ты.

— Сам замолкни, — отпарировала мисс Россбейн.

— Хватит болтать, — проговорил Милт Креймер с массажного столика, на котором его с кислым видом мял какой-то массажист. — Я устал вас слушать. Мне надо расслабиться.

В руке Гамильтона зазвонил телефон.

— В шесть тридцать, — задыхаясь, проговорил в трубку Дэвид. — Поверь мне, я напишу изложение… Да, в семь тридцать. Кэрри знает, что я ни за что не забуду о ее изложении.

Он посмотрел на цифровой дисплей и понял, что скорость его бега упала до девяти минут на милю.

— Я понимаю, что у тебя нет времени… Я поем в шесть сорок пять.

Шаг замедлился еще больше, до девяти с половиной минут на милю. Гамильтон пыхтел, как паровоз.

— Я помню про зеленое пальто, — сказал он, хватая ртом воздух. — Пожалуйста, не заводи разговор про зеленое пальто. Просто купи его. Как твои дела?.. Я тебя люблю и целую.

Сегодня Билл впервые понял, что Гамильтон даже с семьей общается в напыщенном британском стиле. Все люди говорят напыщенно и фальшиво. Он устал от разговоров, захотелось вернуться в кабинет. Голова раскалывалась от боли. Который теперь час? Можно ли бросить это бессмысленное топтание, не показавшись полным нытиком? Рубашка болталась на Билле при каждом движении, словно кричащий о капитуляции белый флаг.