Диагностика кармы. Книга 2

В том, что наше несовершенство, которое мы передали потомкам, может стать главной причиной, не позволяющей излечить болезнь, я убедился в Нью-Йорке в апреле 1994 года. Случай был уникальный. В офис, где я принимал, позвонил мужчина и попросил помочь его матери.

— Какой диагноз у Вашей матери?

— Рак мозга с метастазами в легкие и другие органы.

— Сколько ей лет?

— Семьдесят пять.

— В каком она состоянии?

— Она без сознания.

— Для того чтобы лечить человека, я должен общаться с ним. В этом случае я вряд ли могу помочь.

— Мать для меня самый дорогой человек, может быть, как-то можно помочь?

Работать нужно Вам. Она умирает потому, что частично передала Вам и Вашим потомкам осуждение людей, презрение к ним, внутреннее высокомерие. У Вас это внешне не проявляется, но в детях и в будущих потомках начинает усиливаться. Вы тоже недалеко находитесь от роковой черты, так как слишком многих осуждали. Насколько сумеете очистить Вашу душу, души будущих детей и потомков, настолько у нее повысятся шансы выжить. Вам нужно полностью пересмотреть отношение к другим людям. Вы слишком презираете и осуждаете мерзавцев и негодяев, это дает Вам гордыню, близкую к смертельной. Очистить Вашу душу можно смертью, тяжелой болезнью или подлым поступком по отношению к Вам. Если не осудите, не возненавидите, зацепка уменьшится и душа очистится. У матери желание поставить свою мудрость, свои душевные качества, свои способности и, соответственно, свою гордыню выше Бога привело к желанию постоянно осуждать и ругать других. Поскольку из прошлых жизней и от родителей у нее был запас кармы, внутреннего добродушия, все это медленно проникало в подсознание и сохраняло ей жизнь. Но Вы сейчас подошли к роковой черте. Она болеет, чтобы сохранить жизнь Вам.

Три недели я наблюдал ситуацию. Два раза ездил в клинику в Манхеттен, где лежала больная. По мере того как сын молился и менял себя, улучшалось состояние матери. Сначала она стала приходить в себя, потом стала говорить, но на каком-то непонятном языке. Через две недели она пришла в себя полностью и стала говорить нормально.

У нее сейчас хороший аппетит, разговаривает по телефону, но иногда путает ситуации, с памятью что-то не в порядке.

И вот мы с сыном едем к ней домой. Я объясняю ему и сиделке, что пробелы в памяти связаны с желанием души отключиться от ненависти, которую она накопила к другим людям и к себе.

Ненависть рождается в голове и блокируется головными болями, снижением зрения, слуха и заболеваниями головного мозга. Повторяйте ей постоянно, что она должна молиться и пересматривать свое отношение к людям. Это главное условие ее выживания.

Старушка пристально смотрит на меня и бормочет: Все это такая же правда, как вошь кашляет.

О, маме стало лучше! радуется сын. Потом мы разговариваем с ним, и он сообщает мне интересную новость: Вы говорили, что моя душа зацепилась за мудрость и душевные качества и что я склонен ненавидеть подлецов и тех, кто меня обманывает. Я хозяин небольшого частного предприятия, у меня работал один парень, которого я пожалел. Я платил ему даже тогда, когда не было работы, чтобы поддержать его. А несколько месяцев назад он нашел более хлебное место и ушел туда, но вскоре все равно остался без работы. Я мог бы сделать так, чтобы он уехал из Нью-Йорка, но почему-то этого не сделал.

Скажу честно. Бога побоялся, наверное, а вчера позвонил ему и предложил вернуться на работу.

Через два месяца его мать умерла. Он очистился, а мать не сумела изменить свой характер. Ей дали шанс, но ее душа была не готова испытать любовь к Богу на уровне сознания. Мне передали слова ее сына: "Он для моей матери ничего не сделал, но для меня сделал очень много".

Женщина, которая просит меня о помощи, приехала из другой республики.

Я готова сколько угодно ждать, только помогите. У меня фибромиома, и решается вопрос об операции.

Поле у нее весьма неважное. Самое главное, что у ее дочерей мало шансов быть здоровыми. А у всех троих внуков положение еще хуже. Поле искажено мощными деформациями, характерными для суицида. Я отвожу ее в соседнюю комнату и ставлю видеокассету с моим московским выступлением.

Хорошо подумайте о том, что сейчас услышите.

Через два часа я зову ее и опять смотрю поле. Намного лучше.

Это очень важно: информация работает без моего непосредственного участия. Запись на кассете это только часть информации второй книги. Значит, когда люди прочитают ее, многим не нужно будет обращаться ко мне.

Вы определили свои болевые точки? спрашиваю ее.

Кажется, да.