Диагностика кармы

Когда у знакомых заболела девочка сначала корью, потом начались осложнения: менингит и двустороннее воспаление легких, — я вспомнил о Распутине и решил попробовать применить свое воздействие. Мне очень хотелось помочь, было огромное желание исполнить долг и, если есть хоть тысячная доля надежды, воспользоваться ею. В понедельник, около двух часов дня, я сконцентрировался и передал девочке, мое искреннее желание выздоровления. При этом почувствовал физически, что что-то изменилось, я оказал какое-то влияние. Появилась уверенность, что я смог помочь. Когда в среду я встретил отца, то узнал, что девочке стало лучше.

— Когда началось улучшение? — спросил я.

— Два дня назад, днем, часа в два, — был ответ.

В 1988 году ко мне обратилась мать девочки, у которой начало резко ухудшаться зрение. Девочку стали лечить в Первом медицинском институте, но, несмотря на все усилия врачей, причину болезни установить не смогли, а зрение ухудшалось. Инфекции обнаружить не могли, лечение антибиотиками не давало никаких результатов. Зрение левого глаза было шесть, правого — пятьдесят процентов и продолжало ухудшаться. Я стал работать с девочкой дистанционно. После первого сеанса заметил улучшение и предложил провести еще два-три сеанса. Через две недели девочка поправилась, и ее выписали со стопроцентным зрением. Причины заболеваний я не нашел, но процесс остановил и смог восстановить зрение.

Прошло время. У девочки зрение было нормальным, но через несколько месяцев вдруг начали болеть почки. С острым приступом почечной колики ее увезли в больницу, стали вводить антибиотики — и опять никакого улучшения. Через некоторое время ее выписали с плохими анализами, почки болели. Я провел четыре сеанса, и опять наступило полное излечение. Я был счастлив: медицина бессильна, никакие лекарства не помогают; антибиотики не дают эффекта, а я помог.

Тогда я еще не понимал, как взаимосвязаны все органы, не знал, что болезнь может перемещаться с одного органа на другой, и тем более не знал, что в этой цепи находятся также характер, судьба, духовность и другие параметры человека.

Итак, девочка была здорова. Прошло еще два года. И когда мой уровень повысился, я увидел, что человеческий организм-это единая система, в которой здоровье, судьба, характер, психика — неразрывны. Встретив мать девочки, я с огорчением узнал, что, при великолепном здоровье и самочувствии, у нее очень неудачная судьба. При тестировании значение параметра судьбы оказалось резко отрицательным. Это, как правило, может привести к большим неприятностям.

Тогда я понял, что, думая только о здоровье, ориентируясь только на тело, я вытащил один из узлов системы «человек» и ухудшил остальные. Я вылечил человека, но не устранил причину его болезни, и она переместилась на параметры судьбы. Я понял, что надо заниматься лечением организма как единой системы. Это позволило увидеть те «завязки», истинные причины, которые реально воздействуют на все. Как показало тестирование, причиной всех неприятностей моей пациентки послужила сильная обида ее матери на отца во время беременности, это вызвало деформацию полевых структур, отвечающий за здоровье и судьбу дочери.

В течение нескольких лет я занимался дистанционным лечением, работал руками. Первый раз я понял несовершенство этого метода около пяти лет назад. Я лечил в одной семье детей и, обратив внимание на плохое состояние их бабушки, предложил ей помочь. Бабушка отказалась. Она сказала, что из-за стенокардии ей вызывают «скорую» по пять-шесть раз в неделю, но она смирилась с этим и не верит, что может быть улучшение. По полю я видел, что у нее здоровое сердце. Я провел несколько сеансов, состояние женщины с каждым разом улучшалось. На третьем сеансе я почувствовал рукой деформацию поля, в области сердца были ощутимые полевые нарушения. Я проводил несколько раз рукой, деформации исчезали, поле выравнивалось. Но через несколько дней приступ повторялся.

Тогда я предположил, что здесь работает какой-то неизвестный мне механизм. Надо было его понять. Анализируя состояние больной, я почувствовал, что оно зависит от какого-то события в ее жизни.

— Что у вас произошло два года назад? — спросил я.

— У меня умерла сестра.

— Что вы тогда почувствовали?

— Она была такая здоровая, крепкая — и умерла, а я больная — я живу.