Девушка сына. Я одержим ею

– Что? – выпаливаю, приближаясь к мужчине. Заглядываю ему в лицо. – Амир передал? Как? Вы связывались?

Он резко подпрыгивает со стула, и выкидывает из рук какие-то бумажки.

– Вот вы приставучая!

– Мансур! – кричу на него. – Говори! Я беременная и бешеная! Не зли меня!

Вижу, как он сам раздражается. И так грозный мужчина становится ещё более устрашающим.

– С Амиром всё в порядке. Он сидит в общей камере, ожидая суда. Мы можем общаться, но не всегда.

– А ты сказал, что новостей нет!

– Для меня это не новости, – морщится. – Но если вам будет спокойнее… Аяза видели на пресечении двух эмиратов.

Что? Да ладно?

Огонёк радости зарождается в груди.

– То есть он жив?

– Не могу знать точно. Я не знаю срока присланных мне фотографий. Были ли они сделаны до предполагаемого убийства или после.

– После конечно! И за нос вас водят!

Почему-то уверенная в этих мыслях я немного успокаиваюсь. Сама верю в свои догадки.

Ничего. Вот они увидят. Всё так и будет!

– Ева, успокойтесь, – опять пытается меня утихомирить.

А у меня даже настроение поднимается. Взмахиваю руками и пошевеливаю Мансура:

– Работаем-работаем!

* * *

– Ты нашёл его? – нетрепливо спрашиваю, нарезая круги вокруг Мансура. Уже никаких нервов не хватает!

– Ты спрашивала это десять минут назад, – раздражённо доносится с его стороны. Уже даже на «ты» перешёл.

А чего он ожидал? Я беременная, нервная. У меня вон отец ребёнка скоро за решёткой на долгие годы окажется!

– Ничего не изменилось.

– Да? – опечаленно вздыхаю. Да что же такое! – Ладно, я зайду через час.

– Я перестал верить женщинам. Потому что в прошлый раз ты говорила то же самое, но пришла через жалкие минуты. Угомонись уже.

От этого ледяного тона и такого же взгляда я сажусь на диван. Приструнил так приструнил.

– Ладно, – киваю как болванчик. Я поняла. Мужчина злой. Поначалу я думала, что он добряк, но нет. Буквально вижу, как он потирает пистолет в ящике своего стола. Меня вообще эта пушка не волнует. А вот Аяз – да.

– Если тебе так не сидится, можешь съездить к врачу, – подкидывает мне идею, чем занять свои мысли хотя бы на часок. Или он мне это целый день говорит?

– А если вы найдете Аяза, а меня рядом не будет?

– И?

Опять этот взгляд, который режет получше хорошо наточенного ножа.

– Поняла, ухожу, – киваю, понимая, что пахнет жареным.

Нет уж, не буду ему докучать. Пусть лучше сосредоточится на поисках, а я пока прислушаюсь к его совету. Поеду и узнаю пол своего малыша.

Встаю со своего места, беру с собой охрану и в каком-то возбуждённом состоянии еду до клиники. У нас остался какой-то день.

Но я верю в Амира. В его связи. Они ведь справятся, да?

Справятся, обязательно!

Как только Саидов выйдет на свободу – я покажу ему конвертик с полом малыша. Даже сама не загляну. Его ждать буду.

Пусть останется сюрпризом.

А пока иду до кабинета, надеясь, что всё будет хорошо.

В последнее время я много нервничаю и боюсь, что это как-то отразится на малыше.

Аккуратно захожу в кабинет, здороваюсь с врачом. Добрая женщина лет тридцати принимает меня с улыбкой.

Я делаю всё на автомате, хотя немного волнуюсь. В прошлый раз со мной был Амир. И я чувствовала себя защищённой. А так… Охрана осталась за дверью. И теперь мы один на один с этой женщиной.

И я опять смотрю на доктора с подозрением.

Но она только водит датчиком по животу.

– Оба плода развиваются хорошо. Пол узнавать рано, – я немного разочарована от её слов. Так рано, значит, хм… – Как только будет восемнадцать-двадцать недель – приходите.

– Стойте, – в пот бросает. Взгляд тут же мечется на экран. – Какие два плода? У меня один ребёнок.

– Ну что же вы, – по-доброму улыбается. – Нет же. Вот, смотрите. Два сердечка. А вы не знали?

Всматриваюсь в экран.

И правда.

Два сердца бьются.

– Но ведь… – шепчу пересохшими губами. – Месяц назад у меня был один ребёнок.

Она пожимает плечами.

– Значит, второй плод спрятался за первым. Такое бывает, хоть и редко. В остальном всё зависит от аппарата и УЗИста. Вы же сейчас сами всё видите.

Я киваю. И очень чётко вижу. В прошлый раз, когда УЗИ делала Алла, всё было нечётко. Да и если честно… В этих пятнах я мало что понимаю. Но сейчас да, вижу, как два сердечка попеременно бьются друг за другом.

– А вы не знали? – опять спрашивает.

– Нет… – какие два ребёнка? Господи, это что, шутка какая-то?

– Это же такое чудо. Вы разве не счастливы?

Я зависаю, не зная, что сказать.

Она серьёзно?

Да я жуть как счастлива! Сердце грудную клетку от радости раздирает. Стучит быстрее, яростнее, словно вот-вот из груди выпрыгнет.

Но…

Амир что скажет?

Я помню прошлую его реакцию!

А тут… Двое.

Меня в пот кидает.

– Очень, – говорю честно. Но всё равно пока не могу прийти в себя.

Господи, столько мучений, три года депрессии, и теперь у меня будут два малыша?

А если там две девочки?

Амир ведь… повесится!

Только бы его не посадили. Тогда всё будет только хуже.

Эмоции зашкаливают уже от этого всего. Не знаю, радоваться или плакать. Опять о заключении Амира думаю. И о том, что Аяза не найдут.

С этой мыслью и выхожу из кабинета никакая. Хорошее настроение омрачают неприятные думы.