Девушка сына. Я одержим ею

Наблюдаю за тем, как Саидов словно отмирает. Открывает дверь авто. И только сейчас понимаю, что всё это время они были открытыми.

Амир садится на переднее сиденье. А я настолько не понимаю его действий, что пропускаю тот момент, когда могу выйти из салона. Но нет. Не успеваю. Опять щёлкает.

Мужчина поворачивает ключ в замке зажигания и отъезжает от многоэтажки.

– Что ты опять делаешь? – спрашиваю с заднего сиденья. Я уже устала спрашивать это! – Я же сказала меня выпустить.

– Везу домой, – следует короткий ответ.

– Ко мне?

– К тебе.

Я выдыхаю.

– А адрес?

Я с удивлением смотрю на него. Он даже не пытается меня переубедить? Не наседает? Ничего вообще?

– Я его знаю.

И всё. Я смотрю на то, как Амир устремляет свой взгляд только вперёд. Сосредоточен, серьёзен.

И взгляд меняется. Становится таким… необычным. Безумным. Тёмным. И хоть этого не видно – словно горячим. Настолько, что я чувствую это покалывание на всём теле. А ведь он ни разу на меня не посмотрел.

Даже в зеркало заднего вида.

Сжимает крепко руль.

И через пятнадцать минут довозит меня до дома. Без слов. Без всего.

Я спокойно выхожу из салона и до сих пор не верю, что… Всё закончилось?

Амир также молча уезжает, ничего не говоря.

Больше он не появится в моей жизни? И всё это из-за моего малыша?..

Я точно не знаю. Но в каком-то шоке захожу в дом. А там Ася.

– А что это за машина? – расплывается в улыбке. – Не Аяза. Познакомилась с кем-то? Ну, за моей сестрой грех не поухаживать!

Она бьёт меня по плечу и подшучивает.

Знала бы она, кто он.

Но теперь это неважно.

Всё неважно!

– Отца Аяза, – говорю честно. – Подвёз до дома.

– Туфельки потеряла? Ты босая, – выгибает изумлённо бровь. Я пролетаю мимо неё, чувствуя, как за спиной вырастают крылья. Но тут же они пропадают, когда Ася хватает меня за руку. Поворачиваюсь к ней. – Ев, давай поговорим? Мне всё это не нравится. Ты в последнее время вообще странная. Меня это напрягает. Что-то случилось?

– Ничего, – недоумеваю. – Правда, всё хорошо! Ты не представляешь, насколько!

Я хочу ей всё рассказать! Но жутко боюсь. Что ничего не выйдет. Пусть лучше никто не знает. И когда появится животик, только тогда им всё расскажу.

– Ну, хорошо… – я не вижу доверия в глазах сестры, но всё же она меня отпускает. А я лечу в свою комнату, слушая за спиной заботливый голос сестры: – Я приготовила ужин! И иду спать, завтра на работу с утра!

– Сейчас буду! – кричу и радостно бегу в свою комнату, понимая, что вот она – жизнь, о которой я мечтала.

Глава 18

Иду на кухню разбитая и невыспавшаяся. Пятнадцать пропущенных от Аяза даже в беззвучном режиме успели надоесть. Я вчера слишком обрадовалась, что всё кончилось.

Но нет. Всё только начинается.

Делаю себе чай, чтобы успокоиться.

Макаю пакетик чая в стакан, думая, что делать с Мирзоевым.

Написать, что всё кончено? Сказать ему это в глаза?

Я уже говорила, а он…

Вздрагиваю, когда по всей квартире разносится трель дверного звонка.

Ася? Или бабушка вернулась с дачи?

Поправляю рукава закатанной папиной рубашки и иду в коридор. Трель становится настойчивее.

– Иду! – ускоряюсь, подхожу к двери и встаю на носочки.

Амир. Даже не курьер, которого он посылает.

И опять мне это не нравится.

Но мы ведь разошлись, нет?

– Что тебе нужно? – спрашиваю аккуратно, высматривая его в глазок.

– Пусти, поговорим, – отвечает так холодно, не смотря на меня, а куда-то в сторону.

Я сомневаюсь. Честно. Послать его к чёрту? И что изменится? Он придёт снова.

– Я думала, мы всё решили ещё вчера, – прислоняюсь лбом к металлу, чтобы перевести дыхание.

– Почти.

Коротко. Сухо.

Что-то случилось.

Я вздыхаю. И кажется, теряю остатки инстинкта самосохранения. Потому что поворачиваю ключ. И открываю дверь.

А в следующую секунду… Я не понимаю, что происходит. Ноги отрываются от пола, а пальцами я пытаюсь схватиться за ручку двери, чтобы не дать с собой что-нибудь сделать.

Амир без каких-либо слов заходит в квартиру. Подхватывает меня на руки. Я не успеваю даже вдохнуть кислорода.

Оказываюсь в его руках.

Саидов разворачивается, захлопывает дверь моей квартиры со всеми вещами и… Спускается вниз по лестнице.

Открываю от шока рот.

И не знаю, что сказать.

Что он офигел?

Переходит все границы?

– Амир, поставь меня на место! – прихожу в себя. – Что на тебя нашло? Куда ты меня несёшь?

Где Ася в это время?!

На работе…

А если орать начну?

– Я буду уродом, – внезапно произносит. Каменное лицо не меняется, и ни один мускул на лице не выдаёт каких-либо эмоций. – Считай меня хоть кем. Но своего ребёнка я не оставлю. Как и тебя. Поэтому, ненавидишь ты меня или нет, но с этого дня ты от меня никуда не денешься.

Я превращаюсь в статую и не понимаю, о чём он говорит.

– Это мой ребёнок, – отвечаю, переставая сопротивляться. Сколько можно каждый раз идти против моего слова? Точно. Оно для него ничего не значит. – Не Аяза, не, тем более, твой. Называть внука своим ребёнком – наглость, тебе не кажется?

Я вообще не представляю, как спорить с этим человеком! Каждое его слово либо вгоняет меня в ступор, либо злит! Шокирует!

Но никак не вызывает адекватной реакции!

Даже вот эта его усмешка на губах – раздражает!