Девушка сбитого летчика

– Алексеев, не морочь мне голову! Ты поднял меня ни свет ни заря, после бессонной ночи, чтобы ввинтить такую фигню? Забудь! Кстати… поправиться есть? А то сушняк давит! И сердчишко! – Он озабоченно похлопал себя ладонью по груди.

Уже за столом в кухне, где Виталя расположился, как у себя дома, а Федор, изображая хозяина, шарил в буфете и холодильнике, художник вдруг сказал:

– Кстати, о Кандинском. В восьмидесятом, если не ошибаюсь, грабанули его виллу под Женевой. Убили вдову… Суки! Не пожалели старуху. Ей было под девяносто. Унесли золотишко, деньги, но картины почему-то не тронули. Шум был страшный! – Тут он заметил бутылку в раскрытом холодильнике: – «Абсолют»? Класс! Ох и засинячим сейчас! С Новым годом, Алексеев!

– Я за рулем, – сказал Федор.

– Сачка давишь? Кайф портишь? – укоризненно сказал художник, и Федору ничего не оставалось, как взять налитую рюмку. Виталя зажмурился, опрокинул в рот водку, довольно крякнул и подцепил вилкой маринованный огурчик.

Во время застолья вернулся папа Владик с бутылкой водки и блинами. Художник встретил его радостным ревом. Федор представил их друг другу, поспешно откланялся, попросил захлопнуть дверь и поехал в больницу к Коле Астахову. А мальчики остались праздновать.

Глава 14 Между жизнью и смертью

Савелий Зотов, понурившись, сидел у постели Коли Астахова. Посещения в реанимации были запрещены, и Савелий все время поглядывал на дверь, ожидая, что его обнаружат и выгонят. Федор Алексеев приоткрыл дверь и проскользнул внутрь. Дежурные сестры потеряли бдительность, даже в больнице обстановка была новогодней.

– Как он, Савелий?

При виде друга Савелий встрепенулся и прошептал:

– Без сознания. Не может дышать сам… Слышишь, какой звук? Дышит через аппарат…

Федор на цыпочках подошел поближе.

Глаза у Коли были закрыты, из носа и рта тянулись резиновые трубки. Он был бледен в синеву и пугающе неподвижен…

– Что говорит Мищенко?

– Говорит, ничего нового, сделали, что могли, теперь только ждать. Самое главное, ему не хуже, состояние стабильное…

– Понятно. Тут можно чего-нибудь выпить?

– Выпить? – изумился Савелий, стрельнув взглядом на дверь.

– Кофе, сок… что-нибудь.

– А… Тут есть кафе, внизу.

– Пойдем посидим. Поговорить надо.

– Что у тебя, Федя? – спросил Савелий, когда они расположились за столиком в больничном кафе. – Что-нибудь новое по Стрелку?

– Есть кое-что, – ответил Федор. – Не уверен, что по Стрелку, но история странная. Понимаешь, вчера, в начале двенадцатого, твоя Анна Ломакина пыталась поймать машину, чтобы ехать к подруге встречать Новый год. Дело происходило неподалеку от ее дома. Она ступила на проезжую часть, и тут ее чуть не сбил мотоциклист.

– Бедная девочка! – испугался Савелий. – Она… жива?

– Она в порядке. А странность в том, что спустя несколько минут он вернулся и извинился.

– Извинился? – не поверил Савелий.

– Именно, Савелий! Именно! Дальше еще интереснее. Он предложил отвезти ее к подруге.

– И она согласилась?

– Представь себе, согласилась!

Савелий охнул.

– Я рад, Савелий, что мы думаем одинаково. Легкомыслие у современных девиц зашкаливает. А потом удивляемся… Он привез ее к подруге, и Анна пригласила его в гости. Представляешь? Он опять согласился. То есть этому беспризорному байкеру, оказывается, некуда было идти, и он остался у девушек. А утром исчез, не попрощавшись. Дежавю не возникает?

– Исчез, как Николенька Биллер! Ты думаешь… Что ты думаешь, Федя? Ты думаешь, это Стрелок?

– Черт его знает! Уж очень колоритная фигура. Профи обычно стараются не бросаться в глаза. А тут и кожаная куртка с красным мотоциклом на спине, и мотоклуб «Детинец», и соревнования в разных городах… и мотоцикл свой назвал «Круизером». Экзотика, одним словом.

– Может, совпадение?

– Совпадения в жизни случаются, согласен, но в данном случае слишком много совпадений. Стрелок с непонятной целью убивает троих и Николеньку Биллера; вчера, около половины одиннадцатого стреляет в Колю, который зашел проведать Ломакину; ее не было дома, и она чудом осталась жива. Кстати, уходя, она оставила в квартире свет, вот Коля и решил заскочить, проверить, все ли в порядке. Через полчаса примерно неизвестный байкер чуть не сбивает ее с ног, потом возвращается, чтобы извиниться, и предлагает свои услуги, и эта, с позволения сказать, великовозрастная дурочка, соглашается с ним поехать! О чем они думают, Савелий? И ведь не девочка! Он мог увезти ее… да куда угодно, и бросить там. Ты представляешь себе байкера, Савелий, который вернулся, чтобы извиниться?

По лицу Савелия было видно, что лично он вернулся бы.

– Но и это еще не все! – сказал Федор.

Савелий вытаращил глаза, не ожидая ничего хорошего.

– Клуб «Детинец» распался четыре года назад. Была там какая-то некрасивая история, и он приказал долго жить. Этот байкер – кстати, его зовут Валерий, – солгал. И тогда что же у нас получается, Савелий?

– Ты думаешь… это Стрелок? – повторил Савелий. – Но почему тогда он не увез ее… куда-нибудь?