Девушка с татуировкой дракона

После того как они попрощались, восьмидесятидвухлетний виновник торжества еще немного посидел, разглядывая красивый, но бесполезный австралийский цветок, названия которого он пока не знал. Потом взглянул на стену над письменным столом. Там в застекленных рамках висели сорок три засушенных цветка – четыре ряда по десять штук в каждом и один незаконченный ряд с четырьмя растениями. В верхнем ряду не хватало одной рамки – место номер девять пустовало. Desert Snow обретет номер сорок четыре.

Однако сейчас произошло то, чего еще ни разу не случалось за предыдущие годы. Старый комиссар вдруг расплакался. Его самого удивил этот неожиданный взрыв эмоций, случившийся впервые за прошедшие почти сорок лет.

Часть 1 Стимул 20 декабря – 3 января

18 процентов женщин в Швеции хотя бы раз подвергались угрозам со стороны мужчин.

Глава 1 Пятница, 20 декабря

Судебный процесс неизбежно приблизился к концу, а вместе с ним и вся эта пафосная говорильня. Он ни секунды не сомневался в том, что его осудят. Приговор в письменном виде ему выдали в пятницу, в десять утра, и теперь ему предстояло только ответить на заключительные вопросы репортеров, ожидавших в коридоре, за дверьми окружного суда.

Увидев их в дверном проеме, Микаэль Блумквист на секунду слегка замедлил шаг. Он вовсе не жаждал вступать с ними в дискуссию относительно только что вынесенного ему приговора, но, похоже, от вопросов никуда не деться. И он, как никто другой, понимал, что их непременно зададут и что на них придется отвечать.

«Вот что значит быть преступником, – подумал он. – Вот каково это – находиться по другую сторону микрофона».

Микаэль напрягся, но потом выпрямился и заставил себя улыбнуться. Репортеры улыбнулись в ответ и закивали ему дружелюбно и даже с некоторым смущением.

– Откуда вы? А ну-ка, глянем… «Афтонбладет», «Экспрессен», Телеграфное агентство, телеканал ТВ‑4… А ты откуда?.. А‑а‑а, «Дагенс индустри»[5]. Должно быть, я уже стал знаменитостью, – констатировал он.

– Подкинь-ка нам какую-нибудь утку, Калле Блумквист, – обратился к нему репортер одной из вечерних газет.

Его полное имя было Карл Микаэль Блумквист, и, услышав детскую кличку, он, как всегда, еле сдержался, чтобы не сорваться. Двадцать лет назад, когда ему только исполнилось двадцать три года и он был начинающим журналистом, впервые получившим летнюю временную работу, Микаэль Блумквист неожиданно для самого себя разоблачил банду, которая за два года совершила пять налетов на банки. Судя по почерку этих дерзких преступлений, во всех случаях орудовали одни и те же грабители: они обычно заезжали в маленькие городки и прицельно грабили один или два банка подряд. Преступники использовали латексные маски из диснеевских фильмов, и полицейские, не слишком напрягая свою фантазию, окрестили их бандой Калле Анки[6].

Однако в газетах их именовали Медвежьей бандой, поскольку грабители дважды действовали хладнокровно и жестоко, делали предупредительные выстрелы и угрожали прохожим или просто любопытным, ничуть не боясь причинить вред окружающим.

Шестое нападение они совершили на банк в провинции Эстерётланд в самый разгар лета. Репортер местного радио случайно оказался в банке во время ограбления и отреагировал в полном соответствии с профессиональным кодексом. Как только грабители покинули место преступления, он направился к телефону-автомату и сообщил обо всем в прямом эфире.

А Микаэль Блумквист как раз на несколько дней приехал со знакомой девушкой отдохнуть и поселился в летнем домике ее родителей в окрестностях Катринехольма. Почему именно в тот момент он включил радио, Микаэль не мог сказать, даже когда его потом допрашивали в полиции, но, услышав эту новость, он сразу вспомнил о компании из четырех парней, обитавших на даче в двух-трех сотнях метров от него. Он встретил их несколько дней назад, когда они с подругой, решив купить мороженого, проходили мимо этого участка, а парни играли там в бадминтон.

Микаэль увидел четырех светловолосых, натренированных молодых мужчин, с накачанной мускулатурой, одетых в шорты. Они играли под палящим солнцем с какой-то агрессивной энергией, – так, словно это было не просто времяпровождение, и, возможно, поэтому приковали к себе внимание Блумквиста.