Девушка с приветом

Я давилась, сдерживая смех, кусала губы и закатывала глаза к потолку. Меня забавляли атаки Ирины и тетушки. Серж не мог видеть моего лица, потому что сидел рядом на диванчике, но чувствовал мою веселость.

Иногда он поворачивался ко мне, я хлопала ресницами, чтобы вернуть на лицо благообразную мину, Серж понимающе улыбался.

Я заметила у него мелкие морщинки вокруг глаз и глубокие складки у уголков рта. Его лицо уже почему-то не казалось среднестатистическим обликом из толпы. Возможно, Ирка и права — мужчина в полном расцвете сил. Мы с ним, не сговариваясь, перестали называть друг друга вымышленными именами, он меня величал Юлией, а я его — Александром.

Остался еще один пункт в биографии Сержа, который тетушку и Ирину страстно интересовал, но они не знали, как подступиться, — семейное положение Сержа. Они задавали вопросы вокруг да около, но ответы можно было трактовать как угодно.

Наконец тетя Капа спросила прямо:

— Вы за границей были с женой?

Серж ответил не сразу. Он уставился на стол, потом поднял голову, с лица ушло благодушно-расслабленное выражение. Вместо него появилась хорошо знакомая мне холодная маска — лицо словно покрыто невидимой пленкой, а во взгляде легко читается: вход воспрещен.

— Да, с женой и дочерью, — ровным голосом ответил Серж.

Все, шутки кончились, нечего ковыряться в душе человека. Я этого не могла допустить, так и сказала:

— Перекрестный допрос окончен. И добрый следователь, и злой следователь, а также подзащитный могут получить еще чай.

Хотя вам, Александр, наверное, уже пора выгуливать собаку.

— Вы правы, Юля. — Он поднялся, никак не демонстрируя, что обижен моим нахальным выпроваживанием. — Благодарю за угощение, и было очень приятно познакомиться.

Серж галантно поцеловал руки у тетушки и Ирины. Их лица расплылись в улыбках.

В дверях, когда я провожала Сержа, он тихо спросил:

— Катя, может быть, вы не откажетесь, если будете свободны, как-нибудь вечером погулять с нами?

— С удовольствием, — ответила я не задумываясь, — мне хочется увидеть Рэя.

На кухне тетя Капа чихвостила Ирину.

— В тебе центнер весу, а в голове ветер гуляет. Ой, вы, мужчина, ой, Шурик, — передразнила тетушка. — И ты первая на улице на него набросилась. Грабителя нашла!

Ведь сразу видно, что солидный человек, а не прохвост.

— Да ладно вам, теть Кап, — отмахнулась Ира. — А сами как про жену в лоб спросили? Он прямо закаменел сразу. Юлька, что у него с женой?

— Не знаю, разошлись, наверное. Живет один. Давайте не будем перемывать человеку косточки.

— А у тебя что с ним? — Ирина мою просьбу проигнорировала. — Роман?

— У меня роман с его собакой. Платье смотреть будешь? Опоздаешь в ресторан.

Тетушка стала мыть посуду и вспомнила о своих инспекторских обязанностях:

— Юля, закончилось моющее средство.

Для этих случаев всегда нужно держать в запасе хозяйственное мыло. Оно прекрасно борется с жиром и бактериями. Вот здесь, под раковиной, в отдельной мыльнице положи.

* * *

То, что Серж знал мой адрес, понятно.

Но фамилию и отчество я ему не сообщала, а у грузчиков в документах они были записаны. Странно.

* * *

В субботу наш выход на прогулку с Рэем в лесок у Окружной дороги был уже вторым по счету. В среду вечером мы тоже гуляли полчаса. Рэй встретил меня как старую знакомую — без рычания и злобного оскаливания. Дал погладить себя и осмотреть лапы.

Он, конечно, был еще очень слаб, хромал и быстро уставал. Мы сделали небольшой круг вокруг дома, я их проводила до подъезда, от приглашения выпить чашку чая отказалась.

И вот теперь мы решили уйти подальше, в лесок. Выпал первый снег, закрыл мусор на траве, припорошил деревья — и все стало красивым, как в детских воспоминаниях о зиме.

Рэй покачивался от слабости, но изображал самого главного в нашей тройке: не разрешал расходиться в стороны и не подпускал близко других собачников, желавших расспросить, что случилось с собакой, у которой на боку зиял жуткий рубец. Свое недовольство Рэй выражал тем же рычанием, только оно теперь не казалось мне страшным. Серж несколько раз спрашивал пса: «Ты устал?

Пойдем домой?» Рэй отвечал «нет». Да, именно отвечал. Я тоже его понимала. Собака не мотала отрицательно головой, она просто отворачивалась от дороги и брела в лес.

Собачья тема по-прежнему была главной в наших разговорах. Я узнала, что Рэй по-испански значит «король», и согласилась, что кличка песику подходит. Даже слабый и раненый, Рэй сохранял царские повадки. Но наконец устал окончательно, лег на землю, положил морду на лапы, закрыл глаза.

Я присела к нему, ласково взъерошила челку.

— Ах ты чемпион! Зачем надрываешься?

Характер свой показываешь? Ничего, потерпи, скоро все будет как прежде.

— Рэй, — Серж присел рядом, — пригласи Кэти зайти к нам на обед. От моих приглашений она отказывается.

Рэй открыл глаза, поднялся на передние лапы и положил голову на мои колени.

Большие карие глаза без белков смотрели просительно и в то же время требовательно: нечего ломаться, когда тебя человеческим языком просят.

— Еще месяц назад, — сказала я, — ты сам едва не съел меня на обед.