Девушка с приданым

Стелла проводила мужа взглядом. Родни взбегал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Вернулся он с какой-то коробочкой в руках.

Стелла смотрела на него и думала: «Он обращается со мной, как с пустым местом. Долго же ему придется ждать от меня подарка».

Медленно кровь отхлынула от ее лица, когда она узнала свою перламутровую шкатулку. Она подняла глаза. Их взгляды встретились. Секунду муж и жена стояли, глядя друг на друга. Только теперь Стелла поняла, что муж навсегда потерян для нее. В ее душе вновь закипела разрушительная ненависть.

Родни вышел из дома, не сказав больше ни слова.

Когда они очутились снаружи, Родни схватил Энни за руку.

– Можешь бежать? – спросил он девочку. – Мы сядем на трамвай. Бесполезно будет сейчас пытаться завести мой автомобиль. Им не пользовались уже слишком долго, несколько месяцев. Держись за меня крепче… Побежали!

Они понеслись вниз по саду и выбежали на улочку.

– Что случилось? – на бегу спросил доктор Принс у девочки.

– Дед сказал, что я должна ходить в школу на Боро-роуд, а Кейт не соглашалась. Они постоянно ссорятся, с тех пор как Кейт вернулась домой. Доктор! Она умрет? Дома все залито кровью.

Родни крепче сжал руку ребенка и ускорил свой шаг.

Они дошли до конца улочки, когда чуть не натолкнулись на какого-то человека.

Доктор Принс ойкнул.

– Это ты? Родни! – воскликнул знакомый голос.

– Да, Питер, – удивленно ответил доктор Принс. – Что ты здесь делаешь?

– Зачем ты бежишь? – встревоженно спросил доктор Дэвидсон. – С тобой все в порядке? Что случилось?

Родни быстро догадался, зачем Питер может спешить к его дому. Вытянув вперед руку, врач схватил своего коллегу за рукав.

– Ничего не случилось, Питер, но спасибо, что пришел. Ты, кстати, на машине? Кейт ранена. Старик Ханниген избил ее ремнем. Энни прибежала сюда за Суинберном и вернула мне способность здраво мыслить. Подкинь нас до Пятнадцати улиц.

Питер не стал спрашивать, почему Суинберн не поспешил к больной или почему его друг так обеспокоен судьбой Кейт Ханниген. Довольно и того, что с Родни все в порядке.

Когда они добрались до района Пятнадцати улиц, доктор Дэвидсон распрощался со своими спутниками. Он не предложил Родни вместе идти к раненой. Не то чтобы Питер верил в то, что Энни – дочь его приятеля. Ни в коем случае. У старого врача временами возникало ощущение, что не все тут просто и что не следует вмешиваться в жизнь других людей.

На прощание он, улыбнувшись, сказал:

– Приходи завтра на обед, Родни! Не забудь. В час дня.

– Я обязательно приду. Большое спасибо.

Взяв Энни за руку, доктор Принс поспешил к дому Ханнигенов.

Дверь им открыл мистер Маллен. В слабом свете он пристально вглядывался в лица ночных визитеров.

– Это вы! – наконец воскликнул он. – Вы добрались сюда быстрее, чем я надеялся.

Приглядевшись, сосед удивленно произнес:

– Бог мой! Доктор Принс собственной персоной! Вот уж не ожидал. Я думал, что вы сейчас по ту сторону пролива. Рад вас видеть.

Чуть помедлив, мистер Маллен предостерег врача:

– Смотрите, куда ступаете. Здесь такой беспорядок, что черт ногу сломит.

Охваченный ужасом, Родни Принс взирал на царящий на кухне разгром. Перевернутый стол лежал возле окна. Пол был усеян осколками битой посуды. Репродукцию с лордом Робертсом безжалостно вырвали из рамки и разорвали на две части, отделив военачальника от его лошади и чернокожего телохранителя. В дальнем углу кухни обрывки портрета генерала лежали на куче металлических обломков, прежде бывших решеткой и украшавших камин. Дверь горки для посуды треснула так, словно кто-то ударил по ней ногой. Стена возле ведущей наверх лестницы пестрела пятнами крови.

– Только посмотрите на это! – воскликнул мистер Мален. – За это его надо посадить в каталажку. Я хотел пойти за бобби ^[10], но Сара меня удержала. Ей, видите ли, не пережить позора, если полиция узнает о ее семейных делах. Но я сказал, что если ее дочь умрет, то дело позором не ограничится. Ее мужа ждет виселица! Чертов маньяк!

– А где он сам? – спросил Родни.

– Смылся. После сильных припадков он всегда сбегает и не появляется дома в течение нескольких дней. Думаю, он подался к своей сестре в Джероу. Надеюсь, этот гад поскользнется и сломает себе шею по дороге. Я даже помолюсь об этом. Видно, куда идти? – спросил он, пока Родни осторожно поднимался по лестнице, а затем обратился к девочке: – Оставайся здесь, со мной, Энни. Нам надо все тут прибрать.

Сара, сидящая у кровати раненой дочери, вздрогнула, когда доктор Принс вошел в комнату. Ее рука нервно дернулась, прикрывая рот.

Склонившаяся возле пылающего в камине огня миссис Маллен приподняла голову и удивленно воскликнула:

– Доктор! Неужто вы?

Кивнув ей головой, Родни подошел к постели Кейт. Лицо раненой приобрело мертвенно-бледный цвет, за исключением следов запекшейся крови. Прижатое к шее полотенце алело свежей кровью.

Врач сбросил с плеч пальто.

– Вам надо отдохнуть, поспать, – мягко, но настойчиво сказал он Саре. – Ступайте… Ступайте.