Девушка с планеты Земля (ЛП)

Я почувствовала сильное желание швырнуть Крата через комнату, но должна была себя контролировать. Предположительно, я военная, так что с чего бы мне переживать из-за какого-то ребенка-инвалида? Я решила, что безопаснее всего уйти к себе в комнату, и мне удалось «случайно» наступить Крату на ногу, когда проходила мимо. Я оставила его скачущим на одной ноге.

Я сидела в комнате и переосмысливала сложившуюся ситуацию. Я еще раньше поняла, что больше не хочу заканчивать свое обучение драматической сценой, гневно крича на крыс. И тогда начала обдумывать, как бы удалиться с достоинством, а теперь признала и кое-что еще. На самом деле я вообще не хотела уезжать.

Впервые я рассматривала вариант остаться после того, как группа узнает, что я обезьяна. Это хоть сколько-то возможно? Преподаватель посмотрел на меня, когда беседовал с бетанцами. Он никогда не говорил со мной о моей инвалидности, и понятно, что не станет, пока я сама не подниму эту тему, но сказанное бетанцам предназначалось и мне тоже. Его неприветливость объяснялась подозрениями, что я хочу сорвать курс. Собственно, Плейдон вполне угадал.

Теперь он поменял мнение и решил, что я обыкновенная студентка, просто с проблемой. Я тоже изменила мнение, так что он опять оказался прав. Когда наступит день и класс обнаружит, что я обезьяна, преподаватель будет готов прийти на помощь. Он не позволит открыто издеваться надо мной, но сколько именно оскорбительных намеков я смогу вынести, не потеряв самообладания?

Естественно, все на меня рассердятся. Часть ребят просто за то, что я презренная обезьяна, а остальные – за вранье. Вначале обманывать ненавистных крыс было легко, но сейчас ложь меня тяготила.

Нужно все обмозговать. Уезжать не хотелось. Я не подумала обо всех последствиях, поступая сюда, но теперь они стали очевидными. Перевестись посреди года на другой курс не так просто, и все хорошие места там будут уже заняты. Здесь я разметчик первой группы. Фиан – прекрасный страховщик. Плейдон еще и стазист. Сокурсники хоть и крысы, но в целом неплохи. Мне сразу не понравились бетанцы, но оказалось, что у них весьма благородные мотивы. Крат – идиот, бездумно повторяющий за отцом, но...

Я примирилась с тем, что все остальные студенты – крысы. Однако смогут ли они примириться с тем, что я инвалид?

Глава 15

Тем же вечером я набрала номер специального реестра. Не сказав ни слова, просто ввела код, приложила ладонь к экрану глядильника как подтверждение личности и завершила вызов. На первый взгляд – пустяк, но для меня этот поступок был огромным шагом. Немедленно ничего не произойдет, потому что Земная Больница пыталась избежать случаев, когда люди делают запрос под влиянием минутной прихоти, будучи пьяными или под кайфом, а потом об этом жалеют. Письмо, дающее доступ к информации о моих родителях, я получу через три дня.

После меня колотила дрожь. Я сидела и спрашивала себя, зачем позвонила. Ведь могла запросить данные с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать, но клялась, что этому никогда не бывать. Родители-крысы бросили меня новорожденной, и, хаос побери, я совсем не собиралась гоняться за ними и упрашивать меня признать. Гордость не позволяла.

Так что же изменилось? Я утратила гордость или просто совершенно слетела с катушек? Может, и то, и другое, но главным образом виноват мой безумный маскарад. Одногруппники-нормалы приняли меня как свою. Плейдон мне доверял. Фиана я могла бы полюбить, если бы генетические кости выпали иначе. Далмора, рожденная быть знаменитостью Альфа-сектора, оказалась по-настоящему заботливым человеком. Я помогла спасти жизни десяти незнакомцев, и не имело значения, крысы они или обезьяны. Они просто люди, попавшие в беду, и, уверена, сделали бы для меня то же самое.

На первый взгляд, ничего из перечисленного не имеет ни малейшей связи с моими неизвестными родителями, но это не так. Имеет. Их решение повлияло на каждый виток моей судьбы. И всякий раз все возвращалось к темным личностям, которые передали своего ребенка-обезьяну Земной Больнице и ушли. Поступи они иначе, моя жизнь была бы другой, и я не наплела бы столько лжи внеземному классу.

Я не хотела признаваться себе, но всегда знала правду. Я могла заявлять, что выбрала этот курс с целью доказать, что так же хороша, как любой нормал, и ткнуть их в это носом... Но класс – лишь замена родителям. Я была так же одержима, как все мои друзья в сдедующем шаге. Они отчаянно нуждались в признании, а я жаждала мести, однако это две стороны одной медали.

Ладно, не совсем все мои друзья в следующем шаге одержимо пытались связаться с родителями. Кеон не пытался. Безумно ленивый, до ужаса уверенный в себе и до безобразия умный, одним он тем не менее всегда меня восхищал. В четырнадцать он заявил, что беспокоиться из-за родителей, которых никогда не знал, – слишком много хлопот, и ведь действительно так считал!